Настоящий сценарий "Матрицы",отвергнутый продюссерами. Оригинальный сценарий фильма “Матрица” – как оно было Настоящий сценарий матрицы

Матрица: неизвестный финал

Теперь я наконец нашёл ответы на те глупые дыры в сюжете, что мучили меня в первом фильме. Это… Это просто гениально.

Многие кинокритики отмечают, что после концептуальной «Матрицы номер один» ее продолжения слишком сильно отдавали желанием заработать как можно больше денег на успехе предыдущей картины, чтобы считаться достойными фильма-предшественника. Возможно, все могло выглядеть совсем по-другому…

Многие считают, что братья (тогда еще) Вачовски, собственно, сотворили один-единственный фильм, на славе которого и строили всю свою последующую карьеру. Первая «Матрица» гениальна. Вторая и третья части трилогии далеко ушли в сторону чистой коммерции, и этим слегка подпортили послевкусие, но то, что оригинальная картина оказалась выше всех и всяческих похвал - это уж точно.

К сожалению, переполнив сногсшибательными спецэффектами продолжения, забив их под завязку персонажами и второстепенными событиями, авторы «Матрицы» утратили обжигающую простоту оригинала, чему своеобразный хэппи-энд с восходом солнца тоже не способствовал.

Но что вы скажете, если узнаете, каков был оригинальный замысел Вачовски? Будь он воплощен на экране должным образом - и эффект от «Матрицы» был бы усилен втрое, ведь по жестокости финального поворота событий фильм превзошел бы даже «Бойцовский клуб»!

Сценарий «Матрицы» создавался Вачовски на протяжении более чем пяти лет. Годы непрерывного труда породили целый иллюзорный мир, густо пронизанный сразу несколькими сюжетными линиями, время от времени причудливо переплетавшимися между собой. Адаптируя свой колоссальный труд для экранизации, Вачовски изменили так много, что, по их же собственному признанию, воплощение их замыслов оказалось лишь «фантазией по мотивам» той истории, что была придумана в самом начале. Хотя, конечно, основная идея всегда оставалась неизменной.

Самое интересное заключается в следующем: на определенном этапе из сценария в конечном итоге была убрана на редкость занимательная составляющая - суровый финальный твист. Дело в том, что с самого начала Вачовски задумывали свою трилогию как фильм с, пожалуй, самым печальным и безысходным концом, какой только можно себе представить. Судя по обширному фрагменту сценария, который был отвергнут весь целиком на этапе согласования производства картины с продюсером Джоэлом Сильвером, мы лишились на редкость ошеломляющего финала, который уж точно смотрелся бы лучше того «хэппи-энда», который в конце концов попал на экраны.

Прежде всего, стоит оговориться, что сценарные наброски и разные варианты одного и того же фильма, будучи отвергнутыми, далее не дорабатывались, поэтому многое осталось не увязанным в стройную систему. Так, в «грустном» варианте трилогии события второй и третьей частей довольно сильно урезаны. При этом в третьей, заключительной части начинается развертывание настолько суровой интриги, что она практически ставит с ног на голову все события, происходившие ранее по сюжету. Точно так же финал шьямалановского «Шестого чувства» полностью перетряхивает все события фильма с самого его начала. Только в «Матрице» зритель новыми глазами должен был взглянуть практически на всю трилогию. И очень жаль, что Джоэл Сильвер настоял на реализованном варианте - этот явно лучше.

Итак, оригинальный сценарий истории:

С момента окончания событий первого фильма проходит шесть месяцев. Нео, находясь в реальном мире, обнаруживает у себя невероятную способность воздействовать на окружающее: сперва он поднимает в воздух и гнет ложку, лежащую на столе, потом определяет положение машин-Охотников за пределами Зиона, потом в бою со Спрутами уничтожает одного из них силой мысли на глазах потрясенной команды корабля.

Нео и все окружающие не могут найти объяснение данному феномену. Нео уверен, что этому есть веская причина, и что его дар как-то связан с войной против машин, и способен оказать решающее воздействие на судьбу людей (интересно отметить, что в снятом фильме эта способность тоже есть, но она вовсе не объясняется, и на ней даже не особенно заостряют внимание - может, и все тут. Хотя, по здравом размышлении, умение Нео в реальном мире вытворять чудеса не имеет абсолютно никакого смысла в свете всей концепции «Матрицы», и выглядит просто странно).

Итак, Нео отправляется к Пифии, чтобы получить ответ на свой вопрос, и узнать, что ему делать дальше. Пифия отвечает Нео, что не знает, почему он обладает сверхспособностями в реальном мире, и как они связаны с Предназначением Нео. Она говорит, что тайну Предназначения нашего героя может открыть только Архитектор - верховная программа, создавшая Матрицу. Нео ищет способ встретиться с Архитектором, проходя через неимоверные трудности (здесь участвуют уже известные нам Мастер ключей в плену у Меровингена, погоня на шоссе и прочее) .

»’И вот Нео встречается с Архитектором. Тот открывает ему, что город людей Зион уничтожался уже пять раз, и что уникальный Нео был намеренно создан машинами для того, чтобы олицетворять для людей надежду на освобождение, и таким образом сохранять спокойствие в Матрице и служить ее стабильности. Но когда Нео спрашивает у Архитектора, какую роль во всем этом играют его сверхспособности, проявляющиеся в реальном мире, Архитектор говорит, что ответ на этот вопрос никогда не может быть дан, ибо он приведет к знанию, которое уничтожит все, за что сражались друзья Нео и он сам.

To be concluded…

Третий фильм

После разговора с Архитектором Нео понимает, что здесь скрыта какая-то тайна, разгадка которой может принести долгожданный конец войны между людьми и машинами. Его способности становятся все сильнее. (В сценарии есть несколько сцен с впечатляющими боями Нео с машинами в реальном мире, в котором он развился до ультимативного супермена, и может почти то же, что и в Матрице: летать, останавливать пули и прочее)»’

В Зионе становится известно, что машины начали движение к городу людей с целью убить всех вышедших из Матрицы, и все население города видит надежду на спасение в одном только Нео, который вытворяет прямо-таки грандиозные вещи - в частности, получает умение устраивать мощные взрывы там, где он хочет.

Тем временем вышедший из-под контроля главного компьютера агент Смит, ставший свободным и получивший умение бесконечно копировать себя, начинает угрожать уже самой Матрице. Вселившись в Бэйна, Смит проникает также и в реальный мир.

Нео ищет новой встречи с Архитектором, чтобы предложить ему сделку: он уничтожает агента Смита, разрушив его код, а Архитектор открывает Нео тайну его сверхспособностей в реальном мире и останавливает движение машин на Зион. Но комната в небоскребе, где Нео встречался с Архитектором, пуста: создатель Матрицы поменял свой адрес, и теперь никто не знает, как его найти. Ближе к середине фильма происходит тотальный коллапс: агентов Смитов в Матрице становится больше, чем людей и процесс их самокопирования нарастает как лавина, в реальном мире машины проникают в Зион, и в колоссальной битве уничтожают всех людей, кроме горстки уцелевших во главе с Нео, который, несмотря на свои сверхспособности, не может остановить тысячи машин, рвущихся в город.

Морфеус и Тринити гибнут рядом с Нео, героически защищая Зион. Нео в страшном отчаянии увеличивает свою силу до совсем уж неимоверных масштабов, прорывается к единственному уцелевшему кораблю («Навуходоносор» Морфеуса), и покидает Зион, выбираясь на поверхность. Он направляется к главному компьютеру, чтобы уничтожить его, мстя за гибель жителей Зиона, и особенно - за смерть Морфеуса и Тринити.

На борту «Навуходоносора» прячется Бэйн-Смит, пытающийся помешать Нео уничтожить Матрицу, поскольку он понимает, что при этом погибнет и сам. В эпической драке с Нео Бэйн также проявляет суперспособности, выжигает Нео глаза, но в конце концов погибает. Далее следует совершенно сногсшибательная сцена, в которой ослепший, но все равно все видящий Нео сквозь мириады врагов прорывается к Центру и устраивает там грандиозный взрыв. Он буквально испепеляет не только Центральный Компьютер, но и самого себя. Миллионы капсул с людьми отключаются, свечение в них пропадает, машины замирают навсегда и взору зрителя предстает погибшая, пустынная планета.

Яркий свет. Нео, совершенно неповрежденный, без ран и с целыми глазами, приходит в себя сидящим в красном кресле Морфеуса из первой части «Матрицы» в абсолютно белом пространстве. Он видит перед собой Архитектора. Архитектор говорит Нео, что потрясен тем, на что способен человек во имя любви. Он говорит, что не учел ту силу, которая вселяется в человека, когда он готов пожертвовать своей жизнью ради других людей. Он говорит, что машины на это не способны, и поэтому они могут проиграть, даже если это кажется немыслимым. Он говорит, что Нео - единственный из всех Избранных, который «смог зайти так далеко».

Нео спрашивает, где он. В Матрице, отвечает Архитектор. Совершенство Матрицы заключается, в числе прочего, еще и в том, что она не допускает, чтобы непредвиденные события нанесли ей хоть малейший ущерб. Архитектор сообщает Нео, что они сейчас находятся в «нулевой точке» после перезагрузки Матрицы, в самом начале ее Седьмой Версии.

Нео ничего не понимает. Он говорит, что только что уничтожил Центральный Компьютер, что Матрицы больше нет, как и всего человечества. Архитектор смеется, и сообщает Нео нечто, шокирующее до глубины души не только его, но и весь зрительный зал.

Зион - это часть Матрицы. Для того, чтобы создать для людей видимость свободы, для того, чтобы дать им Выбор, без которого человек не может существовать, Архитектор придумал реальность внутри реальности. И Зион, и вся война с машинами, и агент Смит, и вообще все, что происходило с самого начала трилогии, было спланировано заранее и является не более чем сном. Война была только отвлекающим маневром, а на самом деле все, кто погиб в Зионе, боролся с машинами, и сражался внутри Матрицы, продолжают лежать в своих капсулах в розовом сиропе, они живы и ждут новой перезагрузки системы, чтобы снова начать в ней «жить», «бороться» и «освобождаться». И в этой стройной системе Нео - после его «перерождения» - будет отведена все та же самая роль, что и во всех предыдущих версиях Матрицы: вдохновлять людей на борьбу, которой нет.

Ни один человек никогда не покидал Матрицу с момента ее создания. Ни один человек никогда не умирал иначе, как согласно плану машин. Все люди - рабы, и это никогда не изменится.

Камера показывает героев фильма, лежащих в своих капсулах в разных уголках «питомников»: вот Морфеус, вот Тринити, вот капитан Мифунэ, погибщий в Зионе смертью храбрых, и многие, многие другие. Все они безволосы, дистрофичны и опутаны шлангами. Последним показывают Нео, выглядящего в точности так же, как в первом фильме в момент его «освобождения» Морфеусом. Лицо Нео безмятежно.

Вот как объясняется ваша суперсила в «реальности», говорит Архитектор. Этим же объясняется и существование Зиона, который люди «никогда не смогли бы построить таким, каким вы его видели» из-за нехватки ресурсов. И неужели, смеется Архитектор, мы позволяли бы освобожденным из Матрицы людям скрываться в Зионе, если у нас всегда была возможность либо убить их, либо подключить к Матрице снова? И неужели нам нужно было ждать десятилетия, чтобы уничтожить Зион, даже если бы он существовал? Все-таки вы нас недооцениваете, мистер Андерсон, говорит Архитектор.

Нео, с помертвевшим лицом глядящий прямо перед собой, пытается осознать происшедшее, и бросает последний взгляд на Архитектора, который говорит ему на прощание: - «В Седьмой Версии Матрицы миром будет править Любовь».

Звучит будильник. Нео просыпается, и выключает его. Последний кадр фильма: Нео в деловом костюме выходит из дома, и быстрым шагом направляется на работу, растворяясь в толпе. Под тяжелую музыку начинаются финальные титры.»’

Мало того, что этот сценарий выглядит более стройным и понятным, мало того, что в нем действительно блестяще объясняются сюжетные дыры, которые были оставлены без объяснений в экранизации - он еще и гораздо лучше вписывается в мрачный стиль киберпанка, чем исполненный «надежды» конец увиденной нами трилогии. Это не просто Антиутопия, но Антиутопия в своем самом жестоком проявлении: конец света давно позади, и ничего нельзя исправить.

Но продюсеры настояли на хэппи-энде, пусть и не особенно радостном, а еще их условием было обязательное включение в картину эпичного противостояния Нео и его антипода Смита как некого библейского аналога битвы Добра и Зла. В итоге довольно навороченная философская притча первой части досадно выродилась в набор виртуозных спецэффектов без особенно глубокой задней мысли.

Это никогда не будет снято. Остается только представлять, как это могло быть. И это могло быть очень, очень круто.

Теперь я наконец нашёл ответы на те глупые дыры в сюжете, что мучили меня в этой трилогии. Это… Это просто гениально! Если бы фильм воплотили на экране как изначально было задумано – эффект от просмотра «Матрицы» был бы сильнее раз в 10. А по жестокости финального поворота событий этот фильм обошёл бы даже великолепный «Бойцовский клуб»!

Сценарий «Матрицы» создавался братьями Вачовски на протяжении пяти лет. Он породил целый иллюзорный мир, густо пронизанный сразу несколькими сюжетными линиями, время от времени причудливо переплетавшимися между собой. Адаптируя свой колоссальный труд для экранизации, и, уступая требованиям продюсера Джоэля Сильвера, Вачовски изменили так много, что, по их же собственному признанию, воплощение их замыслов оказалось лишь «фантазией по мотивам» той истории, что была придумана в самом начале.

Итак, оригинальный сценарий «Матрицы».

С момента окончания событий первого фильма проходит шесть месяцев. Нео, находясь в реальном мире, обнаруживает у себя невероятную способность воздействовать на окружающее: сперва он поднимает в воздух и гнёт ложку, лежащую на столе, потом определяет положение машин-oхотников за пределами Зиона, потом в бою со Спрутами уничтожает одного из них силой мысли на глазах потрясенной команды корабля.

Нео и все окружающие не могут найти объяснение данному феномену. Нео уверен, что этому есть веская причина, и что его дар как-то связан с войной против машин, и способен оказать решающее воздействие на судьбу людей (в снятом фильме эта способность тоже есть, но она вовсе не объясняется, и на ней даже не особенно заостряют внимание – может, и всё. Хотя, по здравом размышлении, умение Нео в реальном мире вытворять чудеса не имеет абсолютно никакого смысла в свете всей концепции «Матрицы», и выглядит просто странно).

Итак, Нео отправляется к Пифии, чтобы получить ответ на свой вопрос, и узнать, что ему делать дальше. Пифия отвечает Нео, что не знает, почему он обладает сверхспособностями в реальном мире, и как они связаны с Предназначением Нео. Она говорит, что тайну Предназначения нашего героя может открыть только Архитектор – верховная программа, создавшая Матрицу. Нео ищет способ встретиться с Архитектором, проходя через неимоверные трудности (здесь участвуют уже известные нам Мастер ключей в плену у Меровингена, погоня на шоссе и прочее).

И вот Нео встречается с Архитектором. Тот открывает ему, что город людей Зион уничтожался уже пять раз, и что уникальный Нео был намеренно создан машинами для того, чтобы олицетворять для людей надежду на освобождение, и таким образом сохранять спокойствие в Матрице и служить её стабильности. Но когда Нео спрашивает у Архитектора, какую роль во всём этом играют его сверхспособности, проявляющиеся в реальном мире, Архитектор говорит, что ответ на этот вопрос никогда не может быть дан, ибо он приведет к знанию, которое уничтожит всё, за что сражались друзья Нео и он сам.

После разговора с Архитектором Нео понимает, что здесь скрыта какая-то тайна, разгадка которой может принести долгожданный конец войны между людьми и машинами. Его способности становятся всё сильнее. (В сценарии есть несколько сцен с впечатляющими боями Нео с машинами в реальном мире, в котором он развился до супермена, и может почти то же, что и в Матрице: летать, останавливать пули и прочее).

В Зионе становится известно, что машины начали движение к городу людей с целью убить всех вышедших из Матрицы, и всё население города видит надежду на спасение в одном только Нео, который вытворяет прямо-таки грандиозные вещи – в частности, получает умение устраивать мощные взрывы там, где он хочет.

Ближе к середине фильма происходит тотальный коллапс: агентов Смитов в Матрице становится больше, чем людей и процесс их самокопирования нарастает как лавина, в реальном мире машины проникают в Зион, и в колоссальной битве уничтожают всех людей, кроме горстки уцелевших во главе с Нео, который, несмотря на свои сверхспособности, не может остановить тысячи машин, рвущихся в город.

Морфеус и Тринити гибнут рядом с Нео, героически защищая Зион. Нео в страшном отчаянии увеличивает свою силу до совсем уж неимоверных масштабов, прорывается к единственному уцелевшему кораблю («Навуходоносор» Морфеуса), и покидает Зион, выбираясь на поверхность. Он направляется к главному компьютеру, чтобы уничтожить его, мстя за гибель жителей Зиона, и особенно – за смерть Морфеуса и Тринити.

На борту «Навуходоносора» прячется Бэйн-Смит, пытающийся помешать Нео уничтожить Матрицу, поскольку он понимает, что при этом погибнет и сам. В эпической драке с Нео Бэйн также проявляет суперспособности, выжигает Нео глаза, но в конце концов погибает. Далее следует сцена, в которой ослепший, но всё равно всё видящий Нео сквозь миллиарды врагов прорывается к Центру и устраивает там грандиозный взрыв. Он буквально испепеляет не только Центральный Компьютер, но и самого себя. Миллионы капсул с людьми отключаются, свечение в них пропадает, машины замирают навсегда и взору зрителя предстаёт погибшая, пустынная планета.

Яркий свет. Нео, совершенно неповреждённый, без ран и с целыми глазами, приходит в себя сидящим в красном кресле Морфеуса из первой части «Матрицы» в абсолютно белом пространстве. Он видит перед собой Архитектора. Архитектор говорит Нео, что потрясён тем, на что способен человек во имя любви. Он говорит, что не учёл ту силу, которая вселяется в человека, когда он готов пожертвовать своей жизнью ради других людей. Он говорит, что машины на это не способны, и поэтому они могут проиграть, даже если это кажется немыслимым. Он говорит, что Нео – единственный из всех Избранных, который «смог зайти так далеко».

Нео спрашивает, где он. В Матрице, отвечает Архитектор. Совершенство Матрицы заключается, в числе прочего, ещё и в том, что она не допускает, чтобы непредвиденные события нанесли ей хоть малейший ущерб. Архитектор сообщает Нео, что они сейчас находятся в «нулевой точке» после перезагрузки Матрицы, в самом начале её Седьмой Версии.

Нео ничего не понимает. Он говорит, что только что уничтожил Центральный Компьютер, что Матрицы больше нет, как и всего человечества. Архитектор смеётся, и сообщает Нео нечто, шокирующее до глубины души не только его, но и весь зрительный зал.

Зион – это часть Матрицы. Для того, чтобы создать для людей видимость свободы, для того, чтобы дать им Выбор, без которого человек не может существовать, Архитектор придумал реальность внутри реальности. И Зион, и вся война с машинами, и агент Смит, и вообще всё, что происходило с самого начала трилогии, было спланировано заранее и является не более чем сном. Война была только отвлекающим маневром, а на самом деле все, кто погиб в Зионе, боролся с машинами, и сражался внутри Матрицы, продолжают лежать в своих капсулах в розовом сиропе, они живы и ждут новой перезагрузки системы, чтобы снова начать в ней «жить», «бороться» и «освобождаться». И в этой стройной системе Нео – после его «перерождения» – будет отведена всё та же самая роль, что и во всех предыдущих версиях Матрицы: вдохновлять людей на борьбу, которой нет.

Ни один человек никогда не покидал Матрицу с момента её создания. Ни один человек никогда не умирал иначе, как согласно плану машин. Все люди – рабы, и это никогда не изменится.

Вот как объясняется ваша суперсила в «реальности», говорит Архитектор. Этим же объясняется и существование Зиона, который люди «никогда не смогли бы построить таким, каким вы его видели» из-за нехватки ресурсов. И неужели, смеется Архитектор, мы позволяли бы освобожденным из Матрицы людям скрываться в Зионе, если у нас всегда была возможность либо убить их, либо подключить к Матрице снова? И неужели нам нужно было ждать десятилетия, чтобы уничтожить Зион, даже если бы он существовал? Всё-таки вы нас недооцениваете, мистер Андерсон, говорит Архитектор.

Нео, с помертвевшим лицом глядящий прямо перед собой, пытается осознать происшедшее, и бросает последний взгляд на Архитектора, который говорит ему на прощание: «В Седьмой Версии Матрицы миром будет править Любовь».

Мало того, что этот сценарий выглядит более стройным и понятным, мало того, что в нём действительно блестяще объясняются сюжетные дыры, которые были оставлены без объяснений в экранизации – он ещё и гораздо лучше вписывается в мрачный стиль киберпанка, чем исполненный «надежды» конец увиденной нами трилогии. Это не просто Антиутопия, но Антиутопия в своем самом жестоком проявлении: конец света давно позади, и ничего нельзя исправить.

Но продюсеры настояли на хэппи-энде, пусть и не особенно радостном, а ещё их условием было обязательное включение в картину эпичного противостояния Нео и его антипода Смита как некого библейского аналога битвы Добра и Зла. В итоге довольно навороченная философская притча первой части досадно выродилась в набор виртуозных спецэффектов без особенно глубокой мысли.

Это никогда не будет снято. Остается только представлять, как это могло быть. И это могло быть очень, очень круто!

Что в итоге. Весь мир — Матрица и выхода нет. В таком виде, трилогия была бы конечно более законченной и была бы скорее всего одним из символов эпохи «конца истории», из которой нет выхода, а предлагаемый системой выбор между подчинением через невежество и борьбой, ложен, поскольку борьба с системой уже заложена в ее базовые параметры и купируется на программном и аппаратном уровнях.

Архитектор в виде управляющего системы, это не только и не столько отсылка к масонам, но прежде всего символ ручного программирования сложившегося порядка вещей, который не является естественным и базируется на невежестве, подавлении и контроле. И бунт Нео, бесполезный в рамках существующей системы, которая этот бунт программирует, служит демонстрацией того, что борьба с этой системой без выхода за ее рамки невозможна, бессмысленна и бесполезна.

В итоге, первоначальный как бы судьбоносный выбор Нео с красной и синей таблеткой, обессмысливается, ибо и тот и другой путь оказывается ложным в рамках системы, заложен в нее и не приближает ни его, ни человечество к освобождению. При всех своих способностях и талантах, герой так до конца и не понимает, реального устройства системы, в которой он и в роли клерка и в роли спасителя — всего лишь раб системы, которую он не знает и не понимает.

Если такие задумки действительно посещали головы братьев Вачовски, то очень жаль, что они не добрались до большого экрана, хотя сама по себе матрешечная концепция Матрицы в Матрице, не нова. Мог бы получиться отличный пример постмодернистского мира утраченных смыслов и идеалов стремящихся к программному нулю.

March 19th, 2018

Помните, когда начали выходить вторая и третья «Матрицы» многие говорили что это уже не то, что все скатилось к спецэффектами и «голливудщине», пропал так сказать целостный сюжет и философское начало фильма, которое прослеживалось еще в первой части. Были у вас такие мысли? А я вот только сегодня обнаружил, что по сети ходит некий оригинальный сценарий «Матриц». Скорее всего он появился с ресурса фанатов http://lozhki.net/ , там много выложено англоязычных сценариев и материалов фильма.

Но нельзя исключать, что это всего лишь фанатская фантазия. У кого есть более точные сведения на этот счет — поделитесь. А мы с вами будет читать, какой должна была быть настоящая «Матрица» братья Вачовски (ну или кто не знал сестры и брата Вачовски).

Братья Вачовски писали сценарий трилогии «Матрицы» пять лет, но продюсеры переработали их труд. В настоящей «Матрице» Архитектор говорит Нео, что и он сам, и Зион - это часть Матрицы, чтобы создать для людей видимость свободы. Машину человек победить не в силах, и конец света нельзя исправить.

Сценарий «Матрицы» создавался братьями Вачовски на протяжении пяти лет. Он породил целый иллюзорный мир, густо пронизанный сразу несколькими сюжетными линиями, время от времени причудливо переплетавшимися между собой. Адаптируя свой колоссальный труд для экранизации, Вачовски изменили так много, что, по их же собственному признанию, воплощение их замыслов оказалось лишь «фантазией по мотивам» той истории, что была придумана в самом начале.

Из сценария продюсером Джоэлом Сильвером был убран суровый финал. Дело в том, что с самого начала Вачовски задумывали свою трилогию как фильм с самым печальным и безысходным концом.

Итак, оригинальный сценарий «Матрицы».

С момента окончания событий первого фильма проходит шесть месяцев. Нео, находясь в реальном мире, обнаруживает у себя невероятную способность воздействовать на окружающее: сперва он поднимает в воздух и гнёт ложку, лежащую на столе, потом определяет положение машин-oхотников за пределами Зиона, потом в бою со Спрутами уничтожает одного из них силой мысли на глазах потрясенной команды корабля.

Нео и все окружающие не могут найти объяснение данному феномену. Нео уверен, что этому есть веская причина, и что его дар как-то связан с войной против машин, и способен оказать решающее воздействие на судьбу людей (в снятом фильме эта способность тоже есть, но она вовсе не объясняется, и на ней даже не особенно заостряют внимание - может, и всё. Хотя, по здравом размышлении, умение Нео в реальном мире вытворять чудеса не имеет абсолютно никакого смысла в свете всей концепции «Матрицы», и выглядит просто странно).

После разговора с Архитектором Нео понимает, что здесь скрыта какая-то тайна, разгадка которой может принести долгожданный конец войны между людьми и машинами. Его способности становятся всё сильнее. (В сценарии есть несколько сцен с впечатляющими боями Нео с машинами в реальном мире, в котором он развился до супермена, и может почти то же, что и в Матрице: летать, останавливать пули и прочее).

В Зионе становится известно, что машины начали движение к городу людей с целью убить всех вышедших из Матрицы, и всё население города видит надежду на спасение в одном только Нео, который вытворяет прямо-таки грандиозные вещи - в частности, получает умение устраивать мощные взрывы там, где он хочет.

На борту «Навуходоносора» прячется Бэйн-Смит, пытающийся помешать Нео уничтожить Матрицу, поскольку он понимает, что при этом погибнет и сам. В эпической драке с Нео Бэйн также проявляет суперспособности, выжигает Нео глаза, но в конце концов погибает. Далее следует сцена, в которой ослепший, но всё равно всё видящий Нео сквозь мириады врагов прорывается к Центру и устраивает там грандиозный взрыв. Он буквально испепеляет не только Центральный Компьютер, но и самого себя. Миллионы капсул с людьми отключаются, свечение в них пропадает, машины замирают навсегда и взору зрителя предстаёт погибшая, пустынная планета.

Яркий свет. Нео, совершенно неповреждённый, без ран и с целыми глазами, приходит в себя сидящим в красном кресле Морфеуса из первой части «Матрицы» в абсолютно белом пространстве. Он видит перед собой Архитектора. Архитектор говорит Нео, что потрясён тем, на что способен человек во имя любви. Он говорит, что не учёл ту силу, которая вселяется в человека, когда он готов пожертвовать своей жизнью ради других людей. Он говорит, что машины на это не способны, и поэтому они могут проиграть, даже если это кажется немыслимым. Он говорит, что Нео - единственный из всех Избранных, который «смог зайти так далеко».

Зион - это часть Матрицы. Для того, чтобы создать для людей видимость свободы, для того, чтобы дать им Выбор, без которого человек не может существовать, Архитектор придумал реальность внутри реальности. И Зион, и вся война с машинами, и агент Смит, и вообще всё, что происходило с самого начала трилогии, было спланировано заранее и является не более чем сном. Война была только отвлекающим маневром, а на самом деле все, кто погиб в Зионе, боролся с машинами, и сражался внутри Матрицы, продолжают лежать в своих капсулах в розовом сиропе, они живы и ждут новой перезагрузки системы, чтобы снова начать в ней «жить», «бороться» и «освобождаться». И в этой стройной системе Нео - после его «перерождения» - будет отведена всё та же самая роль, что и во всех предыдущих версиях Матрицы: вдохновлять людей на борьбу, которой нет.

Ни один человек никогда не покидал Матрицу с момента её создания. Ни один человек никогда не умирал иначе, как согласно плану машин. Все люди - рабы, и это никогда не изменится.

Вот как объясняется ваша суперсила в «реальности», говорит Архитектор. Этим же объясняется и существование Зиона, который люди «никогда не смогли бы построить таким, каким вы его видели» из-за нехватки ресурсов. И неужели, смеется Архитектор, мы позволяли бы освобожденным из Матрицы людям скрываться в Зионе, если у нас всегда была возможность либо убить их, либо подключить к Матрице снова? И неужели нам нужно было ждать десятилетия, чтобы уничтожить Зион, даже если бы он существовал? Всё-таки вы нас недооцениваете, мистер Андерсон, говорит Архитектор.

Мало того, что этот сценарий выглядит более стройным и понятным, мало того, что в нём действительно блестяще объясняются сюжетные дыры, которые были оставлены без объяснений в экранизации - он ещё и гораздо лучше вписывается в мрачный стиль киберпанка, чем исполненный «надежды» конец увиденной нами трилогии. Это не просто Антиутопия, но Антиутопия в своем самом жестоком проявлении: конец света давно позади, и ничего нельзя исправить.

Братья Вачовски писали сценарий трилогии «Матрицы» пять лет, но продюсеры переработали их труд. В настоящей «Матрице» Архитектор говорит Нео, что и он сам, и Зион – это часть Матрицы, чтобы создать для людей видимость свободы. Машину человек победить не в силах, и конец света нельзя исправить.

Сценарий «Матрицы» создавался братьями Вачовски на протяжении пяти лет. Он породил целый иллюзорный мир, густо пронизанный сразу несколькими сюжетными линиями, время от времени причудливо переплетавшимися между собой. Адаптируя свой колоссальный труд для экранизации, Вачовски изменили так много, что, по их же собственному признанию, воплощение их замыслов оказалось лишь «фантазией по мотивам» той истории, что была придумана в самом начале.

Итак, оригинальный сценарий «Матрицы».

С момента окончания событий первого фильма проходит шесть месяцев. Нео, находясь в реальном мире, обнаруживает у себя невероятную способность воздействовать на окружающее: сперва он поднимает в воздух и гнёт ложку, лежащую на столе, потом определяет положение машин-oхотников за пределами Зиона, потом в бою со Спрутами уничтожает одного из них силой мысли на глазах потрясенной команды корабля.

Нео и все окружающие не могут найти объяснение данному феномену. Нео уверен, что этому есть веская причина, и что его дар как-то связан с войной против машин, и способен оказать решающее воздействие на судьбу людей (в снятом фильме эта способность тоже есть, но она вовсе не объясняется, и на ней даже не особенно заостряют внимание – может, и всё. Хотя, по здравом размышлении, умение Нео в реальном мире вытворять чудеса не имеет абсолютно никакого смысла в свете всей концепции «Матрицы», и выглядит просто странно).

Итак, Нео отправляется к Пифии, чтобы получить ответ на свой вопрос, и узнать, что ему делать дальше. Пифия отвечает Нео, что не знает, почему он обладает сверхспособностями в реальном мире, и как они связаны с Предназначением Нео. Она говорит, что тайну Предназначения нашего героя может открыть только Архитектор – верховная программа, создавшая Матрицу. Нео ищет способ встретиться с Архитектором, проходя через неимоверные трудности (здесь участвуют уже известные нам Мастер ключей в плену у Меровингена, погоня на шоссе и прочее).

После разговора с Архитектором Нео понимает, что здесь скрыта какая-то тайна, разгадка которой может принести долгожданный конец войны между людьми и машинами. Его способности становятся всё сильнее. (В сценарии есть несколько сцен с впечатляющими боями Нео с машинами в реальном мире, в котором он развился до супермена, и может почти то же, что и в Матрице: летать, останавливать пули и прочее).

Морфеус и Тринити гибнут рядом с Нео, героически защищая Зион. Нео в страшном отчаянии увеличивает свою силу до совсем уж неимоверных масштабов, прорывается к единственному уцелевшему кораблю («Навуходоносор» Морфеуса), и покидает Зион, выбираясь на поверхность. Он направляется к главному компьютеру, чтобы уничтожить его, мстя за гибель жителей Зиона, и особенно – за смерть Морфеуса и Тринити.

На борту «Навуходоносора» прячется Бэйн-Смит, пытающийся помешать Нео уничтожить Матрицу, поскольку он понимает, что при этом погибнет и сам. В эпической драке с Нео Бэйн также проявляет суперспособности, выжигает Нео глаза, но в конце концов погибает. Далее следует сцена, в которой ослепший, но всё равно всё видящий Нео сквозь мириады врагов прорывается к Центру и устраивает там грандиозный взрыв. Он буквально испепеляет не только Центральный Компьютер, но и самого себя. Миллионы капсул с людьми отключаются, свечение в них пропадает, машины замирают навсегда и взору зрителя предстаёт погибшая, пустынная планета.

Вот как объясняется ваша суперсила в «реальности», говорит Архитектор. Этим же объясняется и существование Зиона, который люди «никогда не смогли бы построить таким, каким вы его видели» из-за нехватки ресурсов. И неужели, смеется Архитектор, мы позволяли бы освобожденным из Матрицы людям скрываться в Зионе, если у нас всегда была возможность либо убить их, либо подключить к Матрице снова? И неужели нам нужно было ждать десятилетия, чтобы уничтожить Зион, даже если бы он существовал? Всё-таки вы нас недооцениваете, мистер Андерсон, говорит Архитектор.

Начну, пожалуй, со, всем известного, фильма "Матрица" . Впоследствии вы поймёте зачем.

Итак, оригинальный сценарий «Матрицы».

С момента окончания событий первого фильма проходит шесть месяцев. Нео, находясь в реальном мире, обнаруживает у себя невероятную способность воздействовать на окружающее: сперва он поднимает в воздух и гнёт ложку, лежащую на столе, потом определяет положение машин-oхотников за пределами Зиона, потом в бою со Спрутами уничтожает одного из них силой мысли на глазах потрясенной команды корабля.

Нео и все окружающие не могут найти объяснение данному феномену. Нео уверен, что этому есть веская причина, и что его дар как-то связан с войной против машин, и способен оказать решающее воздействие на судьбу людей (в снятом фильме эта способность тоже есть, но она вовсе не объясняется, и на ней даже не особенно заостряют внимание – может, и всё. Хотя, по здравом размышлении, умение Нео в реальном мире вытворять чудеса не имеет абсолютно никакого смысла в свете всей концепции «Матрицы», и выглядит просто странно).

Итак, Нео отправляется к Пифии, чтобы получить ответ на свой вопрос, и узнать, что ему делать дальше. Пифия отвечает Нео, что не знает, почему он обладает сверхспособностями в реальном мире, и как они связаны с Предназначением Нео. Она говорит, что тайну Предназначения нашего героя может открыть только Архитектор – верховная программа, создавшая Матрицу. Нео ищет способ встретиться с Архитектором, проходя через неимоверные трудности (здесь участвуют уже известные нам Мастер ключей в плену у Меровингена, погоня на шоссе и прочее).

После разговора с Архитектором Нео понимает, что здесь скрыта какая-то тайна, разгадка которой может принести долгожданный конец войны между людьми и машинами. Его способности становятся всё сильнее. (В сценарии есть несколько сцен с впечатляющими боями Нео с машинами в реальном мире, в котором он развился до супермена, и может почти то же, что и в Матрице: летать, останавливать пули и прочее).

Морфеус и Тринити гибнут рядом с Нео, героически защищая Зион. Нео в страшном отчаянии увеличивает свою силу до совсем уж неимоверных масштабов, прорывается к единственному уцелевшему кораблю («Навуходоносор» Морфеуса), и покидает Зион, выбираясь на поверхность. Он направляется к главному компьютеру, чтобы уничтожить его, мстя за гибель жителей Зиона, и особенно – за смерть Морфеуса и Тринити.

На борту «Навуходоносора» прячется Бэйн-Смит, пытающийся помешать Нео уничтожить Матрицу, поскольку он понимает, что при этом погибнет и сам. В эпической драке с Нео Бэйн также проявляет суперспособности, выжигает Нео глаза, но в конце концов погибает. Далее следует сцена, в которой ослепший, но всё равно всё видящий Нео сквозь миллиарды врагов прорывается к Центру и устраивает там грандиозный взрыв. Он буквально испепеляет не только Центральный Компьютер, но и самого себя. Миллионы капсул с людьми отключаются, свечение в них пропадает, машины замирают навсегда и взору зрителя предстаёт погибшая, пустынная планета.

Вот как объясняется ваша суперсила в «реальности», говорит Архитектор. Этим же объясняется и существование Зиона, который люди «никогда не смогли бы построить таким, каким вы его видели» из-за нехватки ресурсов. И неужели, смеется Архитектор, мы позволяли бы освобожденным из Матрицы людям скрываться в Зионе, если у нас всегда была возможность либо убить их, либо подключить к Матрице снова? И неужели нам нужно было ждать десятилетия, чтобы уничтожить Зион, даже если бы он существовал? Всё-таки вы нас недооцениваете, мистер Андерсон, говорит Архитектор.

Как вам?! Но, как бы там ни было, это всего лишь фильм, фантазия режиссёра и сценаристов- скажите вы. Что ж, давайте разбираться. Впереди много интересного и неожиданного.

Возможно, вас это удивит, но братья Вачовски здесь далеко не первооткрыватели. Идеи о том, что наш мир это иллюзия уже многие тысячелетия занимают умы ученых. В реальном мире мы сейчас существуем и живем? Реальность определяется нами как истинная форма существования материи, однако в древних текстах, в философских высказываниях и современных научных изысканиях прослеживается совсем иная картина «реального мира».

Еще древние мудрецы считали наш проявленный мир иллюзией, майей. Известный писатель Эдгар По также отмечал: "Все, что мы видим и то, как мы выглядим - не что иное, как сон во сне." Долгое время подобный взгляд на нашу реальность казался "ненаучным", но шли века, изменялось научное знание и представление об окружающем мире и, сделав полный виток, снова подошло к обоснованию представлений древних мудрецов.

Так считали и древние Майя, Веды, Гностики, Друиды, Дао, а также многие философы и исследователи. Древние славяне делили мир на Явь, Навь и Правь: материальный мир, тонкий мир и мир Высшего Начала, управляющего реальностью. Тонкий мир подразумевает под собой Вечность, собственно он и есть настоящий или реальный Мир, Материальный напротив краткосрочен в сравнении с Вечностью, а потому и иллюзорен. Согласно Ведам материальный мир состоит из иллюзорной энергии Бога. Ведами утверждается иллюзорность материи, следовательно и иллюзорность мира в котором мы находимся, так как её составляющие это энергия обладающая качеством всего.

Даоси́зм (кит. упр. 道教, пиньинь: dàojiào) - учение о дао или «пути вещей», китайское традиционное учение, включающее элементы религии и философии. Известно своими знаниями о спирали(воронке) Дао, рассказывает об эволюционных и инволюционных процессах происходящих в мироздании. Представляет несомненный интерес упоминающаяся идея расширения Дао, которая в китайской мифологии закрепляется в мотиве расширения-роста мифического Пань-гу, прототипа Вселенной и прототипа Человека.

Сатану (в Христианстве) называют князем Мира сего и отцом лжи, снова утверждая иллюзорность нашего материального мира. Сатана подразумевает материю, весь материальный мир, т.е. Князь Мира сего, где царит ложь, дискриминация и войны.

Мара (Сатана) у Индусов означает Повелитель Иллюзии – здесь нет случайностей, исследуя многие источники понятие одного и того же всегда ассоциируется с иллюзией.

Природа реальности занимала умы мыслителей во все времена. Греческий философ Платон в книге «Государство» решал проблему посредством символа «Пещеры». Представь некую общность людей, которые от рождения находятся в пещере и вместо реального мира воспринимают его отражение в виде теней на стенах своего жилища. Одному из обитателей удается выйти из пещеры и познать подлинную реальность. Когда он возвращается обратно и пытается объяснить остальным увиденное, то натыкается на непонимание и агрессию.

В XVIII веке ирландский епископ Джордж Беркли считал, что окружающий мир существует только в нашем восприятии. Он был убежден, что это нам подсказывает здравый смысл. Невозможно думать о чем-то, что не воспринимается, и уже при самой попытке подумать о чем-то как о невоспринимаемом мы, думая об этом, это и воспринимаем.

Идеи Беркли продолжил развивать шотландский философ, историк, экономист Дэвид Юм. Он утверждал, что мы не можем доказать существование внешнего мира как источника существования наших ощущений. Юм полагал, что в процессе познания мы имеем дело лишь с содержанием наших ощущений, а не с их источником. Поэтому мы не можем доказать ни то, что мир объективно существует, ни то, что он не существует.

Знаменитый философ XIX века Артур Шопенгауэр, человек широкого кругозора, стал одним из первых европейских мыслителей, заинтересовавшихся восточной философией. Говоря об окружающем современного человека мире борьбы и страданий, Шопенгауэр использует восточное индийское слово «майя», указывающее на призрачность и мнимость этого мира. Подлинное состояние мира он характеризует именно словом "нирвана", имея в виду состояние полного покоя и безразличия.

Итак, гипотеза о том, что наш мир является всего лишь матрицей - смоделированной кем-то виртуальной реальностью, после выхода одноименного фильма братьев Вачовски стала довольно популярной . Но каковы же научные аргументы в пользу этой "революционной" теории? Оказывается, они есть. Правда, стопроцентными доказательствами их называть пока еще рано.

Как раз в 1999 году, когда на экраны вышел американский блокбастер "Матрица", ученые открыли, что фундаментальные постоянные на самом деле таковыми вовсе не являются. Так, десять миллиардов лет назад постоянная тонкой структуры (показатель интенсивности электромагнитного взаимодействия) была примерно на тысячную долю процента больше, чем сейчас. Может, наша "программа" дала сбой?

В 2001 году эксперт MIT Сет Ллойд попытался оценить, сколько компьютерных ресурсов требуется, чтобы создать симулятор Вселенной в тех масштабах, которые мы можем наблюдать. В частности, Ллойд подсчитал, какое количество операций необходимо провести компьютеру, чтобы построить модель Вселенной за те 14 миллиардов лет, прошедших с момента предполагаемого Большого Взрыва. При этом учитывались события, которые происходили с каждой элементарной частицей. "Такой компьютер должен быть мощнее всего мироздания, и на работу у него уйдет время большее, чем время жизни мира, - заключил в конце концов исследователь. - Кому вообще может прийти в голову заняться этим?".

В 2003 году шведский философ-трансгуманист Ник Бостром развил идею матрицы в статье "Живем ли мы в компьютерной симуляции?" Он утверждает, что теоретически человечество способно превратиться в столь мощную цивилизацию, что она будет способна моделировать реальность в глобальных масштабах. И потому нет уверенности, что и наш мир не является детищем некоей сверхцивилизации.

В 2007 году профессор математики Джон Бэрроу из Кембриджа выдвинул гипотезу, что доказательством могут стать обнаруженные "сбои" в системе мироздания. Как уже говорилось выше, речь может идти о "сдвигах" в значениях фундаментальных констант, таких как скорость света в вакууме или постоянная тонкой структуры.

Не стоит рассчитывать, что модель нашего мира идеальна, считают приверженцы данной теории. Наши "создатели" вполне могут "опускать" детали, и рано или поздно "неправильности" станут для нас очевидными. Так, если Солнечная система могла еще быть смоделирована на микроуровне, то кто может сказать то же самое о других объектах Вселенной, к примеру, об отдаленных звездах и галактиках? Современные квантовые суперкомпьютеры смогут со временем выявить эту погрешность.

В 2012 году американский физик Сайлас Бин, исследующий взаимодействие микрочастиц в ранней Вселенной, заявил, что, если мир устроен по принципу компьютерной модели, то он должен быть разбит на отдельные участки-пиксели. Теоретически модель может совершенствоваться, и рано или поздно "населяющие" ее разумные существа начнут задаваться вопросом: а не является ли их Вселенная искусственной, и как это можно проверить?

Британские ученые полагают, что, если структура мироздания разделена на отдельные ячейки-"пиксели", то процессы внутри каждой ячейки должны определяться ее размерами: чем меньше ячейка, тем выше уровень энергии входящих в нее частиц. Между прочим, согласно астрономическим наблюдениям, энергия космического излучения, которое доходит к нам от отдаленных галактик, также имеет свой предел. Но, если предположить, что эти галактики тоже часть компьютерной реальности, то подсчеты показывают: "разрешение" такой "ячейки" приблизительно в 1011 раз превышает параметры "пикселя" в самой совершенной модели, построенной современными физиками. Поэтому на этом уровне не так-то просто.

Если представить, что наше мироздание "склеено" из отдельных "пикселей", а не является единой средой, то это должно сказываться и на траекториях частиц. Скорее всего, они будут симметрично повторять форму изначальной модели. Таким образом подтверждается теория о параллельных измерениях.

10 признаков того, что мы живем в «Матрице»

Может, мы просто одна большая игра на чьем-то компьютере? Такое вообще возможно?

Для того, чтобы обрабатывать большие объемы данных, и находить продуктивные решения, требуется моделирование. Симуляции могут быть игровыми, а могут использовать реальные жизненные ситуации. Есть игры, которые являются историческими симуляторами, будучи опять же, игровыми, или имитирующими развитие жизни общества на протяжении длительного периода времени.

Мощность компьютеров растет, а вместе с ней растет и возможность создания более масштабных симуляций, в особенности, исторических. Проще говоря, если у компьютеров хватит мощности, они создадут такую симуляцию, что люди не смогут понять, что сами являются частью программы. Учитывая, что сверхмощный Гарвардский компьютер Одиссей моделирует 14 млрд лет за 3-4 месяца, до введения нас внутрь программы осталось не так уж и много времени.

Как быть с создателем? То есть, если предположить, что кто-то сможет смоделировать целую вселенную, как он будет поступать с людьми? Ведь с нами постоянно что-то происходит, как знать, какие проблемы могут возникнуть в таком искусственном мире, и к чему они приведут. Но, тем не менее, многие люди отнеслись бы с интересом побыть таким «кукловодом», ведь всегда можно, грубо говоря, выключить компьютер. Это как игра в Симс. Разве мы слишком переживаем из-за проблем виртуальных героев?

Но помимо развлечения, могут быть и высшие цели создания симуляции. К примеру, ученые могли бы, смоделировав нашу реальность, выяснить причины эпидемии какого-нибудь заболевания, или найти точку, в которой с человечеством произошел некий «сбой», и все пошло на ухудшение.

Даже в идеально смоделированной реальности могут быть сбои. Возможно, человек и не поймет, что живет внутри симуляции, просто потому, что эти самые пробелы будут находить простое и понятное объяснение.

Если допустить, что , на каких странностях можно заострить внимание? Это может быть дежа вю. Грубо говоря, на диске образовалась царапина, и нам по ошибке кажется, что то, что мы видим впервые, уже нам знакомо. Туда же можно отнести всевозможные контакты с миром духов, необъяснимые чудеса. В теории моделирования, мы на самом деле все это видим, но из-за того, что в системе произошел сбой. Речь не идет о рассказах о зеленых человечках, и летающих тарелках. Но иногда, стоит присмотреться к окружающему миру.

Все сложное и местами непонятное устройство Вселенной можно объяснить с помощью математики. Ученые способны посчитать практически все на свете. Даже ДНК человека разобрали на химические пары оснований и вычислили их последовательность. Вообще, цифрами объясняться проще, чем словами.

А посему, разбиваем мир на двоичный код, и получаем возможность создания функционального человека внутри компьютера на основе генома. А со временем и всего мира. Уже сейчас ведутся серьезные исследования, чтобы проверить, а не живем ли мы внутри чьего-то искусственно созданного мира.

Наша жизнь на планете Земля зависит от такого огромного количества факторов, что даже удивительно, как все они могут одновременно и слаженно функционировать. Здесь и атмосфера, и гравитация, и расстояние от Солнца. Если бы в каком-то из, так называемых, отсеков, произошло бы минимальное отклонение, возможно, жизнь вообще никогда не смогла бы появиться на земле.

Следуя антропному принципу, мы интересуемся тем, почему именно такие условия идеальны для нашего существования. Можно объяснить это тем, что все просчитано и проверенно опытным путем в какой-то межгалактической лаборатории, и каждый фактор был подогнан специально под нас. И не факт, что всем этим заведуют такие же люди, как мы. Проще назвать их инопланетянами, но как знать, живут ли они на другой планете. И не являются ли эти планеты такой же частью модели, как и наш привычный мир.

Если взять во внимание теорию мультиверса, то есть параллельных миров, то окажется, что их бесконечно много. Вроде как если бы все Вселенные были этажами одного здания. Все похожи, но все разные. Или, книгами в одной огромной библиотеке, как предполагал Борхес.

Но как объяснить такое количество миров и их появление? Если наш мир – виртуальная реальность, то и другие миры – то же самое. И всех нас включили одновременно. А тот, кто, скажем так, играет в эту игру, использует разные сценарии развития, и смотрит, как работает тот или иной.

Если допустить, что помимо нашей планеты, жизнь существует и на множестве других, в той или иной форме, то также можно предположить, что жители других планет могут осуществлять космические путешествия, и рано или поздно добраться до нас. Но почему этого до сих пор не произошло? Да и наши ученые пока что жизни на Марсе не обнаружили.

Парадокс Ферми задает простой и точные вопрос – где все? Ответить на него можно, если принять за основу, что мы существуем в симуляции. То есть, жизнь есть и на других планетах, но так как мы живет в виртуальной модели, то не можем этого наблюдать. По теории параллельных миров, жизнь существует и на других планетах. А исходя из антропного принципа, наша вселенная работает исключительно для нас, и никого другого в ней нет.

Есть и другое предположение. Было смоделировано много разных планет, но каждая должна думать, что она – единственная во всей Вселенной. И симуляция создана для того, чтобы отдельно взятая цивилизация развивалась, взращивая свое эго.

Если отвлечься от привычных представлений о Боге, как о творце всего сущего, то, что мешает ему и быть тем самым программистом, который «включил» нас и теперь играет в эту игру.

Но если мир можно создать с помощью двоичного кода, непонятным становится появление религий. Зачем людям думать, что их кто-то создал? Просто, чтобы мы чувствовали, что ко всему, что происходит, кто-то прикладывает свою могущественную руку? Или это случайный побочный эффект, и мы чисто на уровне интуиции рассматриваем возможность существования творца.

Если предположить, что Бог – программист, то с одной стороны, двоичный код работает, мы развиваемся внутри симуляции. А с другой, креационизм не стоит понимать буквально. Бог создал наш мир за семь дней, но если рассматривать это, исходя из возможности симуляции, он сделал это с помощью компьютера.

Что если, тот, кто создал модель нашего мира на своем компьютере, тоже создан кем-то? Так сказать, симуляция в симуляции. Сразу вспоминается фильм Кристофера Нолана «Начало». В нем тоже идет речь о создании одной реальности в другой, также искусственно созданной, только все это делается с помощью сна.

Ник Бостром, оксфордский философ, предполагает, что уровней симуляций может быть не только несколько, но их число может расти. Проще говоря, это как если бы ваши персонажи в тех же Симсах начали играть в свою игру, создав своих персонажей, а те – своих.

Но где же начало всего этого? Есть ли настоящий мир, вне симуляции? Теория моделирования только начинает выяснять природу бытия, объяснив ограниченность Вселенной.

Какой бы невероятной мощности не был компьютер, а каждый человек, сам по себе сложнейшая система. То есть на Земле 7 млрд таких систем, и вместить их, да еще и их Вселенную в компьютер – невозможно. Но искусственный мир намного проще. То есть, для того, чтобы модель выглядела убедительной, подробными должны быть всего несколько показателей. Как будто бы, если реально существуете вы, и ваше близкое окружение, а все остальные – это лишь почти пустые фигурки, наделенные несколькими мыслями.

материал взят из интернета