Архаический эпос Раннего Средневековья (ирландские и исландские саги, «Старшая Эдда»). Средневековый героический эпос Основные этапы развития средневекового эпоса

Западноевропейский эпос проходит два этапа в своем формировании: эпос Раннего Средневековья (Y-X вв.) или архаический, включающий германо-скандинавские «Песни Старшей Эдды», кельтские саги (скелы), англосаксонский эпос «Беовульф»; и эпос Зрелого Средневековья (X-XIII вв.), или героический.

Церковь воспитывала презрение к живому народному языку, культивировала «священную» латынь, непонятную народу. Переписывались и распространялись сочинения «отцов церкви», духовные стихи, жития святых.Однако христианское мировоззрение и авторитет церкви не могли полностью подчинить духовную жизнь народа. В пору раннего средневековья существовало и развивалось устное народное творчество. В отличие от ученой церковной литературы народные песни, сказки, предания слагались на живых языках народов, населявших европейские земли, отражали их жизнь, нравы, верования.Когда в дальнейшем у этих народов появилась своя письменность, произведения народного творчества были записаны. Так они дошли до нас.

К наиболее ранним произведениям устного народного творчества средневековой Европы относятся предания древних ирландцев, так называемые «ирландские саги», возникшие во II-VI вв. и сохраненные народными певцами-бардами. В самых ранних из них, героических сагах, отражена жизнь ирландских кланов (так назывались у древних ирландцев род, семейная община) в эпоху распада родового строя, их обычаи, междоусобные войны.

Особенно интересен цикл саг древнеирланд-ского племени уладов. Герой этих саг - сказочный богатырь Кухулин - одарен сверхъестественной силой, мудростью, благородством. Для него ничего нет выше долга перед кланом. Кухулин гибнет, защищая Ирландию от чужеземцев, приплывших с Севера.

К более позднему времени относятся фантастические саги - поэтические сказания о бесстрашных ирландских моряках, бороздивших на своих утлых суденышках суровые семерные моря и океаны. Географические открытия древних ирландцев, знавших путь на Исландию и Гренландию и, видимо, доплывавших до Северной Америки, запечатлены в сказочном мире фантастических саг с их чудесными островами и заколдованными землями.Кельтские племена, к которым принадлежали древние ирландцы, населяли в древности Британские острова и большую часть нынешней Франции, Бельгии и Испании. Они оставили богатое поэтическое наследие. Заметную роль в дальнейшем развитии средневековой литературы сыграли кельтские предания о сказочном короле Артуре и его рыцарях, сложенные в Британии и перенесенные затем в Северную Францию. Они стали известны по всей Западной Европе.

Великим памятником устной поэзии раннего средневековья является также и «Старшая Эдда » - сборник песен на древнеисландском языке, дошедший до нас в рукописи XIII в. и названный так в отличие от «Младшей Эдды», несколько ранее найденного трактата о творчестве исландских певцов-скальдов.В IX в. свободные норвежские земледельцы под натиском усиливающегося феодального гнета стали переселяться в Исландию, на почти безлюдный остров, затерянный в океане. Здесь возникла своеобразная республика свободных землевладельцев, надолго сохранившая свою независимость и древнюю, дохристианскую культуру.Переселенцы привезли в Исландию и свою поэзию. На острове сохранились произведения древних скандинавов и возникли новые их варианты, более близкие к сложившимся здесь общественным условиям.Наиболее древние песни «Старшей Эдды» возникли, очевидно, в IX-X вв., еще до переселения на остров. Они тесно связаны с преданиями континентальных германских племен. В них звучат отголоски гораздо более древних преданий -VI в. Самые поздние песни «Эдды» созданы уже в Исландии, примерно в XII - XIII вв.

«Старшая Эдда» состоит из мифологических, героических и морально-поучительных песен, излагающих житейскую мудрость раннего средневековья.Цикл мифологических песен повествует о богах древних скандинавов, живущих в небесном городе Асгарде, о верховном божестве мудром Одине, его супруге Фригге, о Торе - боге грома и молнии, о боге войны Тю и коварном Локи - боге огня. В небесном чертоге - Валгалле пируют боги, а вместе с ними воины, принявшие смерть на поле битвы.В мифологии «Эдды» отразилось классовое расслоение в древних скандинавских племенах, смена религиозных культов в древнеисландском обществе. Одна из самых сильных песен - «Прорицание провидицы» передает трагическое предчувствие катастрофы, нависшей над старым языческим миром и родовым строем,” в ней говорится о гибели богов, о конце мира.Героические песни «Старшей Эдды» полны отзвуков эпохи переселения народов (IV-VI вв.) и исторических битв этой поры. В более поздние песни «Эдды» вошли воспоминания об «эпохе викингов» - древних скандинавских завоевателей, совершавших опустошительные набеги на побережья Европы (IX-XI вв.). Историческое прошлое в этих песнях овеяно дымкой народной фантазии.

Из героических песен «Эдды» наиболее интересен цикл песен о Нифлунгах - сказочных карликах, кузнецах и рудознатцах. Злокозненный Локи отнял у них клад. Золото Нифлунгов, переходя из рук в руки, становится причиной кровавой распри, смерти героев, гибели целых племен. Сюжет этого предания лег в основу средневековой немецкой «Песни о Нибелунгах».Песни «Эдды» сложились и бытовали веками в народной среде Исландии. В ту же эпоху (X-XII вв.) при дворе скандинавских феодалов расцвела поэзия профессиональных певцов-скальдов - поэтов-дружинников, служивших своему покровителю и мечом, и словом. Среди скальдов было немало выходцев из Исландии, где поэтическое искусство стояло выше, чем в других скандинавских странах. Однако, развиваясь в отрыве от народной основы, поэзия скальдов постепенно утратила величественную простоту «Эдды».

До высокого художественного уровня поднялся в Исландии и жанр прозаических саг (главным образом XII - XIII вв.). В них правдиво и разносторонне изображается жизнь исландского народа эпохи раннего средневековья. Чаще всего такие саги были своеобразной семейной хроникой крестьянского рода («Сага о Ниале»). Иногда сага представляет собой историческое повествование. Например, «Сага об Эрике Красном» рассказывает о викингах, открывших в X в. путь к Америке. Некоторые саги возвращались к старинным преданиям, известным по песням «Эдды». Во многих исландских сагах сохранились важные свидетельства о тесных связях скандинавского Севера и древней Руси («Сага об Олафе Трюгвесене», «Сага об Эймунде»),Образы народной поэзии раннего средневековья продолжали жить в творениях писателей нового времени. В подражание поэзии кельтов поэт Д. Макферсон написал в XVIII в. свои «Песни Оссиана». Есть несколько «ос-сиановских» стихотворений и у А. С. Пушкина («Кольна», «Эвлега», «Осгар»).Мотивы «Эдды» широко использовал немецкий композитор Вагнер (см. ст. «Рихард Вагнер») в своей музыкальной драме «Кольцо Нибелунгов». Из «Эдды» заимствованы сюжеты многих произведений литературы, среди них сюжет драмы Ибсена (см. ст. «Генрик Ибсен») «Воители в Хельгеланде».

Ранний эпос западноевропейской литературы соединил в себе христианские и языческие мотивы. Он формировался в период разложения родового строя и становления феодальных отношений, когда на смену язычеству пришло христианское учение. Принятие христианства не только способствовало процессу централизации стран, но и взаимодействию народностей и культур.

Кельтские сказания легли в основу средневековых рыцарских романов о короле Артуре и рыцарях Круглого стола, они явились источником, из которого черпали вдохновение и сюжеты своих произведений поэты последующих веков.

В истории развития западноевропейского эпоса выделяются два этапа: эпос периода разложения родового строя, или архаический (англосаксонский - «Беовульф», кельтские саги, древнескандинавские эпические песни - «Старшая Эдда», исландские саги), и эпос периода феодальной эпохи, или героический (французский - «Песнь о Роланде», испанский - «Песнь о Сиде», немецкий - «Песнь о Нибелунгах»).

В архаическом эпосе сохраняется связь с архаическими ритуалами и мифами, культами языческих богов и мифами о тотемических первопредках, богах-демиургах или культурных героях. Герой принадлежит всеобъемлющему единству рода и делает выбор в пользу рода. Для этих эпических памятников характерна краткость, формульность стиля, выражающаяся в варьировании одних художественных тропов. Кроме того, единая эпическая картина возникает путем объединения отдельных саг или песен, сами же эпические памятники сложились в лаконичной форме, их сюжет группируется вокруг одной эпической ситуации, редко объединяя несколько эпизодов. Исключение составляет «Беовульф», имеющий, завершенную двучастную композицию и воссоздающий в одном произведении целостную эпическую картину. Архаический эпос раннего европейского Средневековья сложился как в стихотворной, так в прозаической (исландские саги) и в стихотворно-прозаической формах (кельтский эпос).

Персонажи, восходящие к историческим прототипам (Кухулин, Конхобар, Гуннар, Атли), наделяются фантастическими чертами, почерпнутыми из архаической мифологии. Нередко архаические эпосы представлены отдельными эпическими произведениями (песнями, сагами), не соединенными в единое эпическое полотно. В частности, в Ирландии такие объединения саг создаются уже в период их записи, в начале Зрелого Средневековья. Архаические эпосы в незначительной степени, эпизодически несут на себе печать двоеверия, например, упоминание «сына заблуждения» в «Плавании Брана, сына Фебала». Архаические эпосы отражают идеалы и ценности эпохи родового строя: так, Кухулин, жертвуя своей безопасностью, делает выбор в пользу рода, а прощаясь с жизнью, называет имя столицы Эмайн, а не супруги или сына.

В отличие от архаического эпоса, где воспевался героизм людей, борющихся за интересы своего рода и племени, иногда против ущемления своей чести, в героическом эпосе воспет герой, сражающийся за целость и независимость своего государства. Его противники - как иноземные завоеватели, так и буйствующие феодалы, наносящие своим узким эгоизмом большой ущерб общегосударственному делу. В этом эпосе меньше фантастики, почти отсутствуют мифологические элементы, на место которых становятся элементы христианской религиозности. По форме он имеет характер больших эпических поэм или циклов малых песен, объединенных личностью героя либо важным историческим событием.

Главное в этом эпосе - его народность, которая не сразу осознается, так как в конкретной обстановке расцвета Средневековья герой эпического произведения выступает нередко в облике воина-рыцаря, охваченного религиозным энтузиазмом, или близкого родственника, или помощника короля, а не человека из народа. Изображая в качестве героев эпоса королей, их помощников, рыцарей, народ, по словам Гегеля, делал это "не из предпочтения знатных лиц, а из стремления дать изображение полной свободы в желаниях и действиях, которая оказывается реализованной в представлении о царственности". Также и религиозная восторженность, часто присущая герою, не противоречила его народности, поскольку и народ придавал в то время своей борьбе против феодалов характер религиозного движения. Народность героев в эпосе в период расцвета Средневековья - в их самоотверженной борьбе за общенародное дело, в их необычайном патриотическом воодушевлении при защите родины, с именем которой на устах они иногда погибали, борясь против иноземных поработителей и изменнических действий анархиствующих феодалов.

3. «Старшая Эдда» и «Младшая Эдда». Скандинавские боги и герои.

Песня о богах и героях, условно объединяемые названием "Старшая Эдда" сохранились в рукописи, которая датируется второй половиной XIII века. Неизвестно, была ли эта рукопись первой либо у нее были какие-то предшественники. Существуют, кроме того, некоторые другие записи песен, также причисляемых к эддическим. Неизвестна и история самих песен, и на этот счет выдвигались самые различные точки зрения и противоречащие одна другой теории (Легенда приписывает авторство исландскому ученому Сэмунду Мудрому. Однако нет сомнений в том, что песни возникли намного раньше и в течение столетий передавались в устной традиции ). Диапазон в датировке песен нередко достигает нескольких столетий. Не все песни возникли в Исландии: среди них имеются песни, восходящие к южногерманским прототипам; в "Эдде" встречаются мотивы и персонажи, знакомые по англосаксонскому эпосу; немало было, видимо, принесено из других скандинавских стран. Можно полагать, что, по крайней мере, часть песен возникла намного раньше, еще в бесписьменный период.

Перед нами - эпос, но эпос очень своеобразный. Это своеобразие не может не броситься в глаза при чтении "Старшей Эдды" после "Беовульфа". Вместо пространной, неторопливо текущей эпопеи здесь перед нами - динамичная и сжатая песнь, в немногих словах или строфах излагающая судьбы героев или богов, их речи и поступки.

Эддические песни не составляют связного единства, и ясно, что до нас дошла лишь часть их. Отдельные песни кажутся версиями одного произведения; так, в песнях о Хельги, об Атли, Сигурде и Гудрун один и тот же сюжет трактуется по-разному. "Речи Атли" иногда истолковывают как позднейшую расширенную переработку более древней "Песни об Атли".

В целом же все эддические песни подразделяются на песни о богах и песни о героях. Песни о богах содержат богатейший материал по мифологии, это наш важнейший источник для познания скандинавского язычества (правда, в очень поздней, так сказать, "посмертной" его версии).

Художественное и культурно-историческое значение "Старшей Эдды" огромно. Она занимает одно из почетных мест в мировой литературе. Образы эддических песен наряду с образами саг поддерживали исландцев на всем протяжении их нелегкой истории, в особенности в тот период, когда этот маленький народ, лишенный национальной независимости, был почти обречен на вымирание и в результате чужеземной эксплуатации, и от голода и эпидемий. Память о героическом и легендарном прошлом давала исландцам силы продержаться и не погибнуть.

Младшая Эдда (Сноррова Эдда, Эдда в Прозе или просто Эдда) - произведение средневекового исландского писателя Снорри Стурлусона, написанное в 1222-1225 годах и задуманное как учебник скальдической поэзии. Состоит из четырех частей, содержащих большое количество цитат из древних поэм, основанных на сюжетах из германо-скандинавской мифологии.

Начинается Эдда с эвгемеристического пролога и трех отдельных книг: Gylfaginning (ок. 20000 слов), Skáldskaparmál (ок. 50000 слов) и Háttatal (ок. 20000 слов). Эдда сохранилась в семи различных манускриптах, датируемых от 1300 до 1600 года, с независимым друг от друга текстовым содержанием.

Целью произведения было донести до современных Снорри читателей всю утонченность аллитерационных стихов и уловить значения слов, скрытых под множеством кеннингов.

Изначально Младшая Эдда была известна просто как Эдда, но позже получила свое название, чтобы отличать ее от Старшей Эдды. Со Старшей Эддой Младшую связывает множество стихов, цитируемых обеими.

Скандинавская мифология:

Создание мира: изначально существовало две бездны - льда и огня. По какой-то причине они смешались, и из получившегося инея возникло первое существо - Имир, великан. После появляется Один с братьями, убивают Имира и создают из его останков мир.

По мнению древних скандинавов мир - ясень Иггдрасиль. Его ветви - мир Асгард, где живут боги, ствол - мир Мидгард, где живут люди, корни - мир Утгард, царство нечисти и мертвых, погибших неправильной смертью.

В Асгарде живут боги (не всесильны, смертны). В этот мир могут попасть только души героически погибших людей.

В Утгарде живет хозяйка царства мертвых - Хель.

Появление людей: боги нашли на берегу два куска дерева - ясеня и ольхи и вдохнули в них жизнь. Так появились первые мужчина и женщина - Аск и Элебла.

Падение мира: боги знают, что мир ждет конец, но не знают, когда это произойдет, ибо миром правит Судьба. В "пророчестве Вольвы" Один приходит к прорицательнице Вольве и она ему рассказывает прошлое и будущее. В будущем она предрекает день падения мира - Рагнарек. В этот день мировой волк Фенрир убьет Одина, а змей Ермунгард нападет на людей. Хель поведет великанов, мертвецов на богов и людей. После мир сгорит, его останки смоет вода и начнется новый жизненный цикл.

Боги Асгарда делятся на Асов и Ванов. (Асы - основная группа богов во главе с Одином, которые любили, сражались и умирали, поскольку, подобно людям, не обладали бессмертием. Эти боги противопоставляются ванам (богам плодородия), великанам (етунам), карликам (цвергам), а также женским божествам - дисам, норнам и валькириям. Ваны - группа богов плодородия. Жили они в Ванахейме, далеко от Асгарда, обители богов-асов. Ваны обладали даром предвидения, пророчества, а также владели искусством колдовства. Им приписывались кровосмесительные связи между братьями и сестрами. К ванам относили Ньерда и его потомство - Фрейра и Фрейю.)

Один - Первый среди асов, Один бог поэзии, мудрости, войны и смерти.

Тор - Тор бог грома и один из самых мощных богов. Тор был также покровителем земледелия. Следовательно, он был самым любимым и уважаемым из богов. Тор представитель порядка, закона и стабильности.

Фригг - Как жена Одина, Фригг является первой среди богинь Асгарда. Она является покровительнецей брака и материнства, к ней взывают женщины во время родов.

Локи - Бог огня, создатель троллей. Он непредсказуем, и представляет собой противоположность фиксированному порядку. Он умен и хитер, также может менять обличия.

Герои:

Гюльви, Гюльфи - легендарный шведский конунг, услышавший рассказы Гифеон об асах и отправившийся на их поиски; после долгих странствий в награду за своё рвение получил возможность поговорить с тремя асами (Высоким, Равновысоким и Третьим), ответившими на его вопросы о происхождении, устройстве и судьбах мироздания. Ганглери - имя, которым назвался конунг Гюльфи, принятый для беседы асами.

Гроа - волшебница, жена знаменитого героя Аурвандиля, лечила Тора после поединка с Грунгниром.

Виолектрина - явилась Тору перед его побегом.

Вольсунг - сын короля франов Рерира, данный ему асами.

Кримхильда - супруга Зигфрида.

Манн - первый человек, прародитель германских племён.

Нибелунги - потомки цверга, собравшего неисчислимые сокровища, и все владельцы этого клада, несущего на себе проклятье.

Зигфрид (Сигурд)

Хаддинг - герой-воин и волшебник, пользовавшийся особым покровительством Одина.

Хёгни (Хаген) - герой - убийца Зигфрида (Сигурда), затопивший в Рейне клад Нибелунгов.

Хельги - герой, совершивший множество подвигов.

Аск - первый на земле мужчина, которого асы сделали из ясеня.

Эмбла - первая на земле женщина, сделанная асами из ивы (по другим данным - из ольхи).

4. Немецкий героический эпос. «Песнь о нибелунгах».

«Песнь о Нибелунгах» написанная около 1200 года – крупнейший и древнейший памятник немецкого народного героического эпоса. Сохранилось 33 рукописи, представляющие текст в трех редакциях.
В основе «Песни о Нибелунгах» лежат древние немецкие сказания, восходящие к событиям периода варварских нашествий. Исторические факты, к которым восходит поэма – это события 5 века, в том числе гибель Бургундского царства, разрушенного в 437 году гуннами. Эти события так же упоминаются в Старшей Эдде.
Текст “Песни” состоит из 2400 строф, в каждой из которых содержится по четыре парно рифмующихся строки (т.н. “нибелунгова строфа”), и разбит на 20 песен.
По содержанию поэма распадается на две части. В первой из них (1 - 10 песни) описывается история германского героя Зигфрида, его женитьба на Кримхильде и вероломное убийство Зигфрида. В песнях с 10 по 20 речь идет о мести Кримхильды за убитого супруга и о гибели Бургундского царства.
Одним из персонажей наиболее привлекающих исследователей является Кримхильда. Она вступает в действие нежной юной девушкой, не проявляющей особой жизненной инициативы. Она хороша собой, но её красота, этот прекрасный атрибут, не представляет собой ничего из рядя вон выходящего. Однако в более зрелом возрасте она добивается смерти братьев и собственноручно обезглавливает родного дядю. Сошла ли она с ума или изначально была жестокой? Была ли это месть за мужа или жажда получения сокровища? В «Эдде» Кримхильде соответствует Гудрун, и её жестокости тоже можно поразиться – она приготавливает трапезу из мяса собственных детей. В исследованиях образа Кримхильды центральную роль часто играет тема сокровища. Вновь и вновь обсуждается вопрос о том, что побуждало Кримхильду к действию, желание завладеть сокровищем или стремление отомстить за Зигфрида, и какой из двух мотивов древнее. В. Шредер подчиняет тему сокровища идее мести, усматривая важность «золота Рейна» не в богатстве, а в его символической ценности для Кримхильды и мотив сокровища неотделим от мотива мести. Кримхильда - никудышная мать, алчная, дьяволица, не женщина, даже не человек. Но она также - трагическая героиня, утратившая мужа и честь, примерная мстительница.
Зигфрид - идеальный герой «Песни о Нибелунгах». Королевич с Нижнего Рейна, сын нидерландского короля Зигмунда и королевы Зиглинды, победитель нибелунгов, овладевший их кладом - золотом Рейна, наделен всеми рыцарскими достоинствами. Он благороден, храбр, учтив. Долг и честь для него превыше всего. Авторы «Песни о Нибелунгах» подчеркивают его необыкновенную привлекательность и физическую мощь. Само его имя, состоящее ив двух частей (Sieg - победа, Fried - мир), - выражает национальное немецкое самосознание в пору средневековых распрей. Несмотря на свой юный возраст, он побывал во многих странах, стяжав славу отвагою и мощью. Зигфрид наделен могучей волей к жизни, крепкой верой в себя и вместе с тем он живет страстями, которые пробуждаются в нем властью туманных видений и смутных мечтаний. В образе Зигфрида сочетаются архаические черты героя мифов и сказок с манерами поведения рыцаря-феодала, честолюбивого и задиристого. Обиженный поначалу недостаточно дружеским приемом, он дерзит и грозит королю бургундов, посягая на его жизнь и трон. Вскоре смиряется, вспомнив о цели своего приезда. Характерно, что королевич беспрекословно служит королю Гунтеру, не стыдясь стать его вассалом. В этом сказывается не только желание заполучить в супруги Кримхильду, но и пафос верного служения сюзерену, неизменно присущий средневековому героическому эпосу.
Все герои «Песни о Нибелунгах глубоко трагичны. Трагична судьба Кримхильды, счастье которой разрушают Гунтер, Брюнхильда и Хаген. Трагична судьба бургундских королей, погибающих на чужбине, а также ряда других персонажей поэмы.
В «Песни о Нибелунгах» мы находим правдивую картину злодеяний феодального мира, предстающего перед читателем как некое мрачное разрушительное начало, а также осуждение этих столь обычных для феодализма злодеяний. И в этом прежде всего проявляется народность немецкой поэмы, тесно связанной с традициями немецкого былевого эпоса.

5. Французский героический эпос. "Песнь о Роланде"

Из всех национальных эпосов феодального средневековья наиболее цветущим и разнообразным является эпос французский. Он дошел до нас в виде поэм (общим числом около 90), из которых древнейшие сохранились в записях XII века, а наиболее поздние относятся к XIV веку Поэмы эти именуются "жестами" (от французского "chansons de geste", что буквально значит "песни о деяниях" или "песни о подвигах"). Они имеют различный объем - от 1000 до 2000 стихов - и состоят из неравной длины (от 5 до 40 стихов) строф или "тирад", называемых также "лэссами" (laisses). Строки связаны между собой ассонансами, которые позднее, начиная с XIII века, сменяются точными рифмами. Поэмы эти предназначались для пения (или, точнее, декламации нараспев). Исполнителями этих поэм, а нередко и составителями их были жонглеры - странствующие певцы и музыканты.
Три темы составляют основное содержание французского эпоса:
1) оборона родины от внешних врагов - мавров (или сарацин), норманнов, саксов и т. д.;
2) верная служба королю, охрана его прав и искоренение изменников;
3) кровавые феодальные распри.

Из всего французского эпоса вообще самой замечательной является «Песнь о Роланде», поэма, имевшая европейский резонанс и представляющая собой одну из вершин средневековой поэзии.
Поэма повествует о героической гибели графа Роланда, племянника Карла Великого, во время битвы с маврами в Ронсевальском ущелье, о предательстве отчима Роланда, Ганелона, которое явилось причиной этой катастрофы, и о мести Карла Великого за гибель Роланда и двенадцати пэров.
«Песнь о Роланде» возникла около 1100 г., незадолго до первого крестового похода. Неизвестный автор был не лишен некоторой образованности (в объеме, доступном многим жонглерам того времени) и, без сомнения, вложил в переработку старых песен на ту же тему, как в сюжетном, так и в стилистическом отношении, немало своего; но главная его заслуга состоит не в этих добавлениях, а именно в том, что он сохранил глубокий смысл и выразительность старинного героического предания и, связав его мысли с живой современностью, нашел для их выражения блестящую художественную форму.
Идейный замысел сказания о Роланде выясняется из сопоставления «Песни о Роланде» с теми историческими фактами, которые лежат в основе этого предания. В 778 г. Карл Великий вмешался во внутренние раздоры испанских мавров, согласившись помочь одному из мусульманских царей против другого. Перейдя Пиренеи, Карл взял несколько городов и осадил Сарагосу, но, простояв под ее стенами несколько недель, должен был ни с чем вернуться во Францию. Когда он возвращался назад через Пиренеи, баски, раздраженные прохождением через их поля и села чужих войск, устроили в Ронсевальском ущелье засаду и, напав на арьергард французов, перебили многих из них; по словам историографа Карла Великого Эгинхарда, в числе других знатных лиц погиб «Хруотланд, маркграф Бретани». После этого, добавляет Эгинхард, баски разбежались, и покарать их не удалось.
Непродолжительная и безрезультатная экспедиция в северную Испанию, не имевшая никакого отношения к религиозной борьбе и закончившаяся не особенно значительной, но все же досадной военной неудачей, была превращена певцами-сказителями в картину семилетней войны, завершившейся завоеванием всей Испании, далее - ужасной катастрофы при отступлении французской армии, причем и здесь врагами оказались не христиане-баски, а все те же мавры, и, наконец, картину мести со стороны Карла в форме грандиозной, поистине «мировой» битвы французов с соединенными силами всего мусульманского мира.
Эпическая песня на данной ступени развития, расширяясь в картину устоявшегося общественного уклада, превратилась в эпопею. Наряду с этим, однако, в ней сохранились многие общие черты и приемы устной народной поэзии, как, например, постоянные эпитеты, готовые формулы для «типических» положений, прямое выражение оценок и чувств певца по поводу изображаемого, простота языка, особенно синтаксиса, совпадение конца стиха с концом предложения и т. п.
Главные действующие лица поэмы – Роланд и Ганелон.
Роланд в поэме - могучий и блестящий рыцарь, безупречный в выполнении вассального долга, сформулированного поэтом так:
Вассал сеньору служит своему, Он терпит зимний холод и жару, Кровь за него не жаль пролить ему.
Он в полном смысле слова - образец рыцарской доблести и благородства. Но глубокая связь поэмы с народно-песенным творчеством и народным пониманием героизма сказалась в том, что все рыцарские черты Роланда даны поэтом в очеловеченном, освобожденном от сословной ограниченности виде. Роланду чужды эгоизм, жестокость, алчность, анархическое своеволие феодалов. В нем чувствуется избыток юных сил, радостная вера в правоту своего дела и в свою удачу, страстная жажда бескорыстного подвига. Полный гордого самосознания, но вместе с тем чуждый какой-либо спеси или своекорыстия, он целиком отдает свои силы служению королю, народу, родине.
Ганелон не просто изменник, но выражение некоего мощного злого начала, враждебного всякому общенародному делу, олицетворение феодального, анархического эгоизма. Это начало в поэме показано во всей его силе, с большой художественной объективностью. Ганелон изображен отнюдь не каким-нибудь физическим и нравственным уродом. Это величавый и смелый боец. Когда Роланд предлагает отправить его послом к Марсилию, Ганелон не пугается этого поручения, хотя и знает, насколько оно опасно. Но, приписывая и другим те же побуждения, которые являются основными для него самого, он предполагает, что Роланд имел намерение погубить его.
Содержание «Песни о Роланде» одушевляется ее национально-религиозной идеей. Но эта проблема не является единственной, также с огромной силой отразились социально-политические противоречия, характерные для интенсивно развивающегося в X-XI вв. феодализма. Эта вторая проблема вводится в поэму эпизодом предательства Ганелона. Поводом для включения этого эпизода в сказание могло явиться желание певцов-сказителей объяснить внешней роковой причиной поражение «непобедимой» армии Карла Великого. В «Песни о Роланде» не столько раскрывается чернота поступка отдельного предателя - Ганелона, сколько разоблачается гибельность для родной страны того феодального, анархического эгоизма, представителем которого, в некоторых отношениях блестящим, является Ганелон.

6. Испанский героический эпос. "Песнь о моем Сиде".

В испанском эпосе нашла отражение специфика истории Испании раннего средневековья. В 711 г. произошло вторжение в Испанию мавров, которые в течение нескольких лет овладели почти всем полуостровом. Испанцам удалось удержаться лишь на крайнем севере, в горах Кантабрии, где образовалось королевство Астурия. Однако сразу же вслед за этим началась «реконкиста», т. е. отвоевание страны испанцами.
Королевства – Астурия, Кастилия и леон, Наварра и др. – иногда дробясь, а иногда и объединяясь, воевали то с маврами,то друг с другом, в последнем случае вступая иногда в союз с маврами против своих соотечественников. Решительные успехи в реконкисте Испания сделала в 11-12 веках в основном благодаря энтузиазму народных масс. Хотя реконкистой руководила высшая знать, получавшая наибольшую часть отвоеванных у мавров земель, ее главной движущей силой были крестьянство, горожане и близкие к ним мелкие дворяне. В X в. развернулась борьба между старым, аристократическим королевством Леон и подвластной ему Кастилией, в результате которой Кастилия добилась полной политическтй независимости. Подчинение леонским судьям, применявшим старинные, крайне реакционные законы, тяготило вольнолюбивое кастильское рыцарство, но теперь у него появились новые законы. По этим законам звание и права рыцарей были распространены на всех, кто ходил в поход против мавров на коне, хотя бы он был совсем низкого происхождения. Однако в конце XI в. кастильские свободы сильно пострадали, когда на престол взошел Альфонс VI, который в молодости был королем Леона и теперь окружил себя старой леонской знатью. Антидемократические тенденции при этом короле еще более усилились вследствие притока в Кастилию французских рыцарей и духовенства. Первые стремились туда под предлогом оказания помощи испанцам в их борьбе с маврами, вторые - якобы для организации церкви в отвоеванных у мавров землях. Но в результате этого французские рыцари захватывали лучшие наделы, а монахи - самые богатые приходы. Те и другие, прибыв из страны, где феодализм имел гораздо более развитую форму, насаждали в Испании феодально-аристократические навыки и понятия. Все это делало их ненавистными местному населению, которое они жестоко эксплуатировали, вызвало ряд восстаний и на долгое время внушило испанскому народу недоверие и враждебность к французам.
Эти политические события и отношения широко отразились в испанском героическом эпосе, тремя основными темами которого являются:
1) борьба с маврами, имеющая целью отвоевание родной земли;
2) раздоры между феодалами, изображаемые как величайшее зло для всей страны, как оскорбление нравственной правды и измена родине;
3) борьба за свободу Кастилии, а затем за ее политическое первенство, которое рассматривается как залог окончательного разгрома мавров и как база национально-политического объединения всей Испании.
Во многих поэмах эти темы даны не обособленно, а в тесной связи между собой.
Испанский героический эпос развивался аналогично эпосу французскому. Его основу также составили краткие эпизодические песни лирико-эпического характера и устные неоформленные предания, возникшие в дружинной среде и вскоре сделавшиеся общим достоянием народа; и точно так же, примерно в X в., когда начал складываться испанский феодализм и впервые наметилось чувство единства испанской нации, этот материал, попав в руки жонглеров-хугларов, путем глубокой стилистической переработки оформился в виде больших эпических поэм. Расцвет этих поэм, в течение долгого времени являвшихся «поэтической историей» Испании и выражавших самосознание испанского народа, приходится на XI-XIII вв., но после этого еще два столетия они продолжают интенсивную жизнь и замирают лишь в XV в., уступая место новой форме народного эпического предания - романсам.
Испанские героические поэмы по форме и по способу исполнения подобны французским. Они стоят из серии строф неравной длины, связанных ассонансами. Однако метрика их иная: они написаны народным, так называемым неправильным, размером - стихами с неопределенным количеством слогов - от 8 до 16.
В отношении стиля испанский эпос тоже сходен с французским. Однако он отличается более сухим и деловым способом изложения, обилием бытовых черт, почти полным отсутствием гиперболизма и элемента сверхъестественного - как сказочного, так и христианского.
Вершину испанского народного эпоса образуют сказания о Сиде. Руй Диас, прозванный Сидом, является историческим лицом. Он родился между 1025 и 1043 г. Его прозвище - слово арабского происхождения, означающее «господин» («сеид»); это титулование нередко давалось испанским сеньорам, имевшим в числе своих подданных также и мавров: Руй -сокращенная форма имени Родриго. Сид принадлежал к высшей кастильской знати, был начальником всех войск короля Кастилии Санчо II и ближайшим его помощником в войнах, которые король вел как с маврами, так и со своими братьями и сестрами. Когда Санчо погиб во время осады Саморы и на престол вошел его брат Альфонс VI, проведший молодые годы в Леоне, между новым королем, благоволившим к леонской знати, и этим последним установились враждебные отношения, и Альфонс, воспользовавшись ничтожным предлогом, в 1081 г. изгнал Сида из Кастилии.
Некоторое время Сид служил со своей дружиной наемником у разных христианских и мусульманских государей, но затем благодаря чрезвычайной своей ловкости и мужеству стал самостоятельным властителем и отвоевал у мавров княжество Валенсию. После этого он помирился с королем Альфонсом и стал действовать в союзе с ним против мавров.
Несомненно, что еще при жизни Сида начали слагаться песни и сказания о его подвигах. Эти песни и рассказы, распространившись в народе, вскоре стали достоянием хугларов, один из которых около 1140 г. сложил о нем поэму.
Содержание:
«Песнь о Сиде», содержащая 3735 стихов, распадается на три части. В первой (называемой исследователями «Песнью об изгнании») изображаются первые подвиги Сида на чужбине. Сначала он добывает деньги для похода, заложив евреям-ростовщикам под видом фамильных драгоценностей сундуки, наполненные песком. Затем, собрав отряд в шестьдесят воинов, он заезжает в монастырь Сан-Педро де Карденья, чтобы проститься с находящимися там женой и дочерьми. После этого он едет в мавританскую землю. Прослышав о его изгнании, люди стекаются под его знамена. Сид одерживает ряд побед над маврами и после каждой из них отсылает часть добычи королю Альфонсу.
Во второй части («Песнь о свадьбе») изображается завоевание Сидом Валенсии. Видя его могущество и тронутый его дарами, Альфонс мирится с Сидом и разрешает его жене и детям перебраться к нему в Валенсию. Затем происходит свидание Сила с самим королем, который выступает сватом, предлагая Сиду в зятья знатных инфантов де Каррион. Сил, хотя и неохотно, соглашается на это. Он дарит зятьям два своих боевых меча и дает за дочерьми богатое приданое. Следует описание пышных свадебных торжеств.
В третьей части («Песнь о Корпес») рассказывается следующее. Зятья Сида оказались ничтожными трусами. Не стерпев насмешек Сида и его вассалов, они решили выместить обиду на его дочерях. Под предлогом показать жен своей родне они снарядились в путь. Доехав до дубовой рощи Корпес, зятья сошли с коней, жестоко избили своих жен и оставили их привязанными к деревьям. Несчастные погибли бы, если бы не племянник Сида Фелес Муньос, который разыскал и привез их домой. Сид требует мщения. Король созывает кортесы, чтобы судить виновных. Сид является туда, завязав свою бороду, чтобы кто-нибудь не оскорбил его, дернув за бороду. Дело решается судебным поединком («божий суд»). Бойцы Сида побеждают ответчиков, и Сид торжествует. Он развязывает свою бороду, и все дивятся его величавому виду. К дочерям Сида сватаются новые женихи - принцы Наварры и Арагона. Поэма кончается славословием Сиду.
В общем поэма более точна в историческом отношении, чем какой-либо другой из известных нам западноевропейских эпосов.
Этой точности соответствует общий правдивый тон повествования, обычный для испанских поэм. Описания и характеристики свободны от всякой приподнятости. Лица, предметы, события изображаются просто, конкретно, с деловитой сдержанностью, хотя этим не исключается иногда большая внутренняя теплота. Почти совсем нет поэтических сравнений, метафор. Совершенно отсутствует христианская фантастика, если не считать явления Сиду во сне, накануне его отъезда, архангела Михаила. Совсем нет также гиперболизма в изображении боевых моментов. Изображения единоборств очень редки и носят менее жестокий характер, чем во французском эпосе; преобладают массовые схватки, причем знатные лица иногда погибают от руки безыменных воинов.
В поэме отсутствует исключительность рыцарских чувств. Певец откровенно подчеркивает важность для бойца добычи, наживы, денежной базы всякого военного предприятия. Примером может служить тот способ, каким в начале поэмы Сид раздобыл деньги, необходимые для похода. Певец никогда не забывает упомянуть о размере военной добыче, о доле, доставшейся каждому бойцу, о части, отосланной Сидом королю. В сцене тяжбы с инфантами де Каррион Сид прежде всего требует возвращения мечей и приданого, а затем уже поднимает вопрос об оскорблении чести. Он все время ведет себя как расчетливый, разумный хозяин.
В соответствии с бытовыми мотивами подобного рода видную роль играет семейная тематика. Дело не только в том, какое место занимают в поэме история первого замужества дочерей Сида и яркая концовка картины второго, счастливого брака их, но и в том, что семейные, родственные чувства со всей их задушевной интимностью постепенно выступают в поэме на первый план.
Образ Сида: Сид представлен, вопреки истории, только «инфансоном», т. е. рыцарем, имеющим вассалов, но не принадлежащим к высшей знати. Он изображен исполненным самосознания и достоинства, но вместе с тем добродушия и простоты в обращении со всеми, чужд всякой аристократической спеси. Нормы рыцарской практики неизбежным образом определяют основные линии деятельности Сида, но не его личный характер: сам он, максимально свободный от рыцарских замашек, выступает в поэме как подлинно народный герой. И так же не аристократичны, а народны все ближайшие помощники Сида -Альвар Фаньес, Фелес Муньос, Перо Бермудес и др.
Эта демократизация образа Сида и глубоко демократический народный тон поэмы о нем имеют своим основанием отмеченный выше народный характер реконкисты.

Героический эпос раннего средневековья

К наиболее значительным и характерным памятникам героического эпоса относятся прежде всего ирландские и исландские саги. В силу отдаленности этих стран от центров католического мира в их первых письменных памятниках отражены языческие религиозные представления. На примере саг и «Эдды» (так называется скандинавский сборник песен мифологического, дидактического и героического содержания) можно проследить эволюцию эпического творчества от мифов к сказке и затем к героическому эпосу, да и самого героического эпоса от языческой эпохи к христианской. Эти сказания интересны и тем, что дают представления о жизненном укладе в эпоху родового строя.
Особенностью ирландского и исландского эпоса является то, что прозаическое повествование там хронологически предшествует поэтическому.
При сопоставлении поэтики ирландского эпоса с поэтикой эпоса других народов можно обнаружить немало общих черт. Кельтский пантеон во многом аналогичен греко-римскому, однако лишен того изящества и гармонии, какой наделили своих богов и героев греки и римляне. Нетрудно заметить сходство богатыря Кухулина, рожденного от бога света Луга и смертной женщины, с античными героями-полубогами. Королю Конхобару приданы черты идеального монарха, который, подобно эпическому королю Артуру, Карлу Великому или былинному князю Владимиру, оттесняется на дальний план повествования своими богатырями, в первую очередь собственным племянником Кухулином. Поединок Кухулина со своим внебрачным сыном Конлайхом, погибшим от руки отца, напоминает единоборство Ильи Муромца с Сокольничком или гибель Одиссея от руки сына, прижитого им от Каллипсо. Простота и грубость нравов и даже жестокость и вероломство, которые не порицаются, а превозносятся, присущи дохристианскому эпосу у разных народов и роднят саги и «Эдду» с «Илиадой» и «Одиссеей», «Махабхаратой» и «Рамаяной», былинами и историческими книгами Ветхого Завета.
Объективно представить жизненный уклад германцев и скандинавов в период родового строя по «Беовульфу» уже невозможно. Записавший около 1000 г. эту бытовавшую с начала VIII в. поэму клирик всячески стремится изгладить из нее языческую образность, заменив ее библейской, преимущественно ветхозаветной (например, чудовище Грендель, побежденное королем геатов Беовульфом, именуется «отродьем Каина», хотя оно явно относится к персонажам древнегерманской мифологии). Любопытно, однако, что при неоднократном упоминании о Едином Боге («Правителе мира») нигде не встречается имя Иисуса Христа.

Героический эпос позднего средневековья

Героический эпос позднего средневековья в своем формировании прошел три этапа. В его основу, по всей вероятности, легли небольшие по объему песни, сложенные непосредственными участниками описываемых событий или их близкими наблюдателями (воинами, дружинными певцами). стяжав любовь у слушателей и получил широкое распространение, эти песни стали достоянием профессиональных сказителей, которые во Франции назывались жонглерам, в Испании хугларами, а в Германии шпильманами. обработанные ими сказания значительно выросли в объеме - отчасти из-за того, что сказители объединяли сюжеты нескольких тематически близких песен, отчасти благодаря более детальной разработке темы. Отступая порой от исторической правды, сказители преумножали правду художественную за счет поэтически-образного описания событий и главных героев. Они же стали циклизовать эпические поэмы. Дальнейшей обработке и переосмыслению эпопеи подверглись при записи их монахами: в них усилился дидактический элемент, и на первый план была выдвинута тема защиты христианства от иноверцев.
Наиболее полно сохранились памятники французского героического эпоса - песни о деяниях (chansons de geste).
Одним из важных типологических сходств французских «песен о деяниях» с эпосом других народов является следующее. Фигурой, объединяющей цикл сказаний, служит образ идеального государя. В кельтских сагах это король уладов Конхобар, в русских былинах - князь Владимир, а во французских «песнях о деяниях» - император Карл Великий. Идеализация монарха влечет за собою некоторую статичность и невыразительность, что на первый взгляд может показаться художественным огрехом, но в действительности это закон жанра. Иногда этот образ становится отчасти собирательным: так, Карлу Великому приписываются деяния его деда Карла Мартелла, разгромившего арабов в битве при Пуатье и остановившего их нашествие на Европу.
Образы главных героев героического позднего средневековья, называемого также классическим, резко отличаются от героев архаического эпоса, главные добродетели которых - сила, ловкость, воинская удаль, беспощадность к врагам, не исключающая вероломства и коварства. Герои классического эпоса, кроме мужества, отваги и военной доблести, отличаются тонкостью чувств, преданностью монарху, что было немыслимо в период родоплеменного строя, а также благочестием, преданностью Церкви и милосердием, великодушием, в том числе к поверженным врагам, что также было невозможно в дохристианскую эпоху. Всё это наиболее полно отразилось в «Песни о Роланде» (ок. 1100), которая представляет собою наиболее значительный памятник французского героического эпоса. Ее главный герой граф Роланд, племянник Карла Великого, гибнет вместе со своим отрядом в Ронсевальском ущелье, став жертвой предательства собственного отчима Ганелона. Достаточно сравнить «Песнь о Роланде» с летописью, чтобы убедиться в переосмыслении сюжета: исторический Роланд гибнет от рук басков, а не сарацин (арабов). Поэма призывала к борьбе против

Особенности испанского героического эпоса связаны с тем, что вся средневековая история Испании представляет собою героическую борьбу против мавританских (т. е. арабских) захватчиков, которая называется Реконкиста (по-испански Reconquista, дословно - отвоевание). Поэтому любимеайшим героем испанского народа становится Сид который особо отличился в войне против мавров. Любовное, личностное отношение к этому герою выражено уже в самом заглавии самого знаменитого памятника испанского классического эпоса - «Песнь о моем Сиде» (ок. 1140).

От «Песни о Роданде» ее отличает гораздо б;льшая близость к исторической основе, ибо возникла она в пору, когда подвиги Сида были еще многим памятны. Образ главного героя тоже не так идеализирован, как образ Роланда. Правда, нигде в поэме не упоминается эпизода, способного бросить тень на Сида (например, его служба магометанским государям), но никакой рыцарской исключительности в нем нет, в связи с чем можно говорить об антиаристократических тенденциях поэмы. Общий тон повествования, при всей мягкости и задушевности, отличается необыкновенною сдержанностью и лаконизмом.
Из па мятников немецкого классического эпоса наиболее значительна «Песнь о Нибелунгах» (т. е. бургундцах, жителях Бургундского королевства; ок. 1200). Поэме не чужды элементы мифа и даже сказки, а герои тщательно соблюдают куртуазный этикет, немыслимый в эпоху «великого переселения народов». В этой поэме фактологическая подоплека гораздо более зыбкая, нежели в предыдущих двух. Она в меньшей степени, чем «Песнь о Роланде» и «Песнь о моем Сиде», может считаться национальной эпопеей - в том смысле, что речь там не идет о защите родины или ее единства, а о семейно-родовых распрях, и даже идеальным государем - наподобие Карла Великого или князя Владимира - становится иноплеменный властитель Этцель (предводитель гуннов Аттила). В «Песни о Нибелунгах» фигурируют те же герои, что и в сказаниях «Эдды», только с измененными именами. Сопоставляя эти два литературных памятника, можно проследить эволюцию сюжета от первоначального архаического эпоса до его стилизации под рыцарский роман в стихах.
Лучшие переводы «Песни о Роланде», «Песни о моем Сиде» и «Песни о Нибелунгах» выполнены Ю. Б. Корнеевым.

8. Роман «Тристан и Изольда»

Это подлинный образец рыцарского романа, получившего широчайшее распространение в Европе в XI-XIV ввю, в условиях становления феодального общества, формирования его сословной структуры. В основе романа – древнее предание, популярное у кельтов. Этот сюжет на протяжении веков бытовал в Европе, причём в разных версиях включался в романы, входившие в цикл «Круглого стола».

Успех истории Тристана и Изольды связан прежде всего с трогательной трактовкой любви, которая воспринимается читателем не как плод волшебного напитка, а как выражение естественного, неодолимого человеческого чувства. Драматизм романа в том, что любовь героев вступает в непримиримый конфликт с законами и нормами феодального мира. Жертвами его оказываются не только Тристан и Изольда, но и сам король Марк.

В 1902 г. французский учёный Жан Бедье на основе различных сюжетных вариантов издал сводный текст романа. Легенда о Тристане и Изольде была чрезвычайно популярна в различных национальных литературах, обрабатывалась многими писателями (Готфрид Страсбургский, Вальтер Скотт, Томас Манн и др). На её основе создана опера Ричарда Вагнера «Тристан» (1865 г.).

Говоря о Возрождении, мы говорим непосредственно об Италии, как носительнице основной части античной культуры, и о так называемом Северном Возрождении, которое проходило в странах северной Европы: Франция, Англия, Германия, Нидерланды, Испания и Португалия.

Для литературы Возрождения характерны уже вышеизложенные гуманистические идеалы. Эта эпоха связана с появлением новых жанров и с формированием раннего реализма, который так и назван, «реализм Возрождения» (или ренессансный), в отличие от более поздних этапов, просветительского, критического, социалистического.

В творчестве таких авторов, как Петрарка, Рабле, Шекспир, Сервантес выражено новое понимание жизни человеком, отвергающим рабскую покорность, которую проповедует церковь. Человека они представляют, как высшее создание природы, стараясь раскрыть красоту его физического облика и богатство души и ума. Для реализма Возрождения характерна масштабность образов (Гамлет, король Лир), поэтизация образа, способность к большому чувству и одновременно высокий накал трагического конфликта («Ромео и Джульетта»), отражающего столкновение человека с враждебными ему силами.

Для литературы Возрождения характерны различные жанры. Но определенные литературные формы преобладали. Наиболее популярным был жанр новеллы, который так и именуется новеллой Возрождения . В поэзии становится наиболее характерной формой сонет (строфа из 14 строк с определенной рифмовкой). Большое развитие получает драматургия. Наиболее выдающимися драматургами Возрождения являются Лопе де Вега в Испании и Шекспир в Англии.

Широко распространена публицистика и философская проза. В Италии Джордано Бруно в своих работах обличает церковь, создает свои новые философские концепции. В Англии Томас Мор высказывает идеи утопического коммунизма в книге «Утопия». Широко известны и такие авторы, как Мишель де Монтень («Опыты») и Эразм Роттердамский («Похвала глупости»).

В числе писателей того времени оказываются и коронованные особы. Стихи пишет герцог Лоренцо Медичи, а Маргарита Наваррская, сестра короля Франции Франциска I, известна как автор сборника «Гептамерон».

Началом реформационного движения в Германии явилось в 1517 г. выступление Лютера против злоупотреблений папской власти. "...Лютер,- пишет Энгельс,- дал в Виттенберге сигнал к движению, которое должно было вовлечь все сословия в водоворот событий и потрясти все здание империи. Тезисы тюрингенского августинца оказали воспламеняющее действие, подобное удару молнии в бочку пороха. Многообразные, взаимно перекрещивающиеся стремления рыцарей и бюргеров, крестьян и плебеев, домогавшихся суверенитета князей и низшего духовенства, тайных мистических сект и литературной - ученой и бурлеско-сатирической - оппозиции нашли в этих тезисах общее на первых порах, всеобъемлющее выражение и объединились вокруг них с поразительной быстротой

Средневековая католическая церковь, как главное идеологическое орудие феодального принуждения, занимала господствующее положение во всех областях идеологии. Поэтому революционная борьба против феодализма должна была не только привести к конфликту с церковью - наиболее мощным в политическом отношении феодальным учреждением,- она вместе с тем неизбежно принимала форму богословской ереси, направленной против церковного вероучения. Как указывает Энгельс, "для того, чтобы возможно было нападать на существующие общественные отношения, нужно было сорвать с них ореол святости" * . Поэтому буржуазные революции XVI-XVII вв. выступают под знаменем церковной реформации.

В Германии начала XVI в. оппозиция против католической церкви имела особенно глубокие корни. В других странах Западной Европы национально-политическое объединение привело к известному освобождению национальной церкви от непосредственной власти римской курии и к подчинению ее задачам местной государственной власти. Напротив, в политически раздробленной Германии с ее многочисленными духовными княжествами, подчиненными более папе, чем императору, римская церковь могла распоряжаться совершенно бесконтрольно, подвергая страну хищнической эксплуатации с помощью всевозможных церковных налогов, юбилейных сборов, торговли реликвиями и индульгенциями и т. п. "Привольная жизнь откормленных епископов, аббатов и их армии монахов вызывала зависть дворянства и негодование народа, который должен был все это оплачивать, и это негодование становилось тем сильнее, чем больше бросалось в глаза кричащее противоречие между образом жизни этих прелатов и их проповедями" * . Поэтому оппозиция против папства приобретает в Германии общенациональный характер, хотя разные классы общества вкладывают в нее различное политическое содержание. Если крупные князья были не прочь обогатиться за счет секуляризации духовных владений и тем усилить свою независимость от императорской власти, то бюргерство боролось против церковного феодализма в целом, за ликвидацию католической иерархии и церковного имущества, за "дешевую церковь" без монахов, прелатов и римской курии, требуя восстановления демократического церковного строя раннего христианства. Крестьяне добивались отмены феодальных повинностей, барщины, оброка, налогов

Сонет появился в итальянской литературе в начале 13 века и стал ведущим жанром лирики Возрождения. Сонеты писали Данте, Петрарка, Микеланджело, Ронсар, Камоэнс, Сервантес, Шекспир и многие другие.

Своей популярностью сонет во многом обязан Петрарке. В его сборнике «Канцоньере», который включает в себя 366 стихотворений разных жанров, 317 сонетов. Большая часть сонетов Петрарки посвящена Лауре, теме любви. Образ возлюбленной в сонетах Петрарки идеализирован, что выражается с помощью лейтобраза Лаура – солнце (сонеты №77, №219). Но чувство любви, которое переживает лирический герой, лишено условности, передано психологически достоверно, во всей его сложности и противоречивости, как в знаменитых сонетах №132 и №134. Любовь в лирике Петрарки предстает как чувство, преображающее человека. При жизни Лаура вызывала у героя «жажду лучше быть» (сонет №85) и после своей смерти « ведет к вершинам, где сияет свет» (сонет №306).

Книга сонетов Шекспира, включающая в себя 154 сонета, появилась в конце эпохи Возрождения. Сонеты Шекспира отличаются от сонетов Петрарки по форме. Они состоят из 14 строчек, но объединены иначе: в три четверостишия и одно двустишие. Такие сонеты называют английскими или шекспировскими. Отличаются сонеты Шекспира и по содержанию. Идеалы гуманизма в конце эпохи Возрождения переживают кризис, отсюда больший трагизм сонетов Шекспира. Таков сонет №66, по идейному содержанию очень близкий монологу Гамлета «Быть или не быть». Иначе рисуется и образ возлюбленной- Смуглой Леди сонетов. Он лишен какой бы то ни было идеализации и полемичен по отношению к Лауре Петрарки (сонет №130).

Новаторство Дж. Чосера заключается в синтезе жанров в рамках одного произведении. Так, почти каждый рассказ, обладая неповторимой жанровой спецификой, делает его «Кентерберийские рассказы» своеобразной «энциклопедией» жанров средневековья.

Дж. Боккаччо в произведении «Декамерон» доводит до высокого совершенства один жанр - небольшую прозаическую повесть-новеллу, существовавшую в итальянской литературе ещё до него.

В своём «Декамероне» Боккаччо опирается на средневековые латинские сборники рассказов, причудливые восточные притчи; иногда он пересказывает маленькие французские рассказы юмористического содержания, так называемые «фаблио».

«Декамерон» представляет собой не просто сборник из ста новелл, а идейное и художественное целое, продуманное и построенное по определённому плану. Новеллы «Декамерона» следуют одна за другой не произвольно, а в определенном, строго продуманном порядке. Они скреплены при помощи обрамляющего рассказа, являющегося вступлением к книге и дающего ей композиционный стержень. При таком построении рассказчики отдельных новелл являются участниками вводного, обрамляющего рассказа. В этом рассказе, который придаёт всему сборнику внутреннюю целостность и завершенность, автор повествует о том, как возникли новеллы «Декамерона»

Таким образом, можно сделать вывод о том, что, возможно, Дж. Чосер при создании своего произведения заимствовал композиционный прием, который ранее использовал Боккаччо при создании «Декамерона». Однако у Чосера можно отметить более тесную связь между отдельными рассказами и обрамляющим их повествованием. Он стремится к большей естественности и значимости основного сюжета, обрамляющего «вставные» новеллы, чего нельзя отметить в произведении Боккаччо.

Несмотря на одинаковую композицию и несколько случайных сюжетных совпадений произведение Чосера является полностью уникальным. Нельзя не отметить, что в рассказах, сопоставимых по сюжету, повествование Чосера почти всегда более подробное, более развернутое и детальное, во многих моментах становится и более насыщенным, более драматичным и значительным. И если в отношении «Кентерберийских рассказов» мы можем говорить о жанровом разнообразии этого произведения, то «Декамерон» является произведением, в котором представлен лишь доведенный до совершенства новеллистический жанр. Однако это не означает, что произведение Боккаччо представляет собой меньшую ценность для мировой литературы. Боккаччо своим произведением наносит сокрушительный удар религиозно- аскетическому мировоззрению и даёт необычайно полное, яркое и разностороннее отражение современной итальянской действительности. В своих новеллах Боккаччо рисует огромное множество событий, образов, мотивов, ситуаций. Он выводит целую галерею фигур, взятых из различных слоёв современного общества и наделённых типичными для них чертами. Именно благодаря Боккаччо новелла утверждается как полноправный самостоятельный жанр, а сам «Декамерон», проникнутый духом передовой национальной культуры, стал образцом для многих поколений не только итальянских, но и европейских писателей

Плутовской роман появился в Испании в позднее Возрождение. Героями плутовских романов становились жулики, авантюристы, прохиндеи, как правило вызывающие симпатии читателя.
«Ласарильо из Тормеса» . Это рассказ о судьбе человека, который последовательно служит мальчишкою на кухне, исполняет обязанности уличного посыльного, делается солдатом, нищенствует, поступает в пажи к кардиналу, становится игроком, служит временно у французского посланника, несколько раз обворовывает доверившихся ему людей, женится из-за денег, делается богатым купцом, потом разоряется, готовится к духовному званию, опять совершает преступление, но благодаря случайности получает полное прощение и выходит сухим из воды. Роман написан очень живо, личность главного героя обрисована яркими красками, и вместе с тем перед нами раскрывается необыкновенно интересная в бытовом отношении картина испанской жизни того времени.
Значение плутовского романа состоит в том, что он открыл дорогу реальному роману; излагая приключения своих героев, изображая попутно разнообразившие общественные слои и черты нравов, он приучал к воспроизведению литературой неприукрашенной действительности .
В американской литературе, к традиции плутовского романа наиболее близок роман Марка Твена «Приключения Гекльберри Финна»

Пасторальный роман не органическое звено в эволюционном процессе, ведущем от эпоса к роману нового времени, а побочная форма, отчасти идеологически связанная с ренессансным утопизмом. В пасторальном романе фактически изъят противостоящий герою жизненный фон, который, пусть в фантастически преображенном виде, имелся в рыцарском романе. Условный идиллический фон пасторального романа внутренне пуст, если не считать символической ассоциации с природой и «естественностью». Главный предмет романа - «частная жизнь» - предстает в пасторальном романе в полной изоляции от всякого «эпизма», в абсолютно искусственном и условном контексте, любовные отношения оказываются единственным видом отношений и проявлений личности. Любовные коллизии и порожденные ими внутренние переживания разворачиваются как бы в безвоздушном пространстве и подчинены только своей собственной внутренней логике. Их довольно элементарный «психологизм» находится в отношении дополнительности с поздним рыцарским романом, в котором преобладает стихия внешней авантюры.

В середине 16 в. формируется один из основных жанров испанской литературы Возрождения – плутовской роман (роман о похождениях плутов и пройдох), появление которого связано с распадом старых патриархальных связей, разложением сословных отношений, развитием торговли и сопутствующих ей плутовства и обмана. Автор одного из наиболее ярких сочинений этого жанра – Трагикомедии о Калисто и Мелибее (1499) – Фернандо де Рохас (около 1465–1541). Трагикомедия больше известна под названием Селестина, по имени самого яркого персонажа – сводни Селестины, которую автор одновременно осуждает и отдает должное ее уму и находчивости. В романе прославление любви сочетается с сатирой на испанское общество и явственно проступают характерные черты жанра – автобиографическая форма повествования, служба героя у разных господ, позволяющая ему подметить недостатки людей разных сословий и профессий.

Вторая половина 16 в. отмечена расцветом пасторального романа. Родончальником жанра в Испании стал португалец Хорхе де Монтемайор (ок. 1520–1561), написавший Семь книг о Диане (1559), за которыми последовало множество продолжений, например, Влюбленная Диана (1564) Гаспара Хиль Поло (? –1585), а также Галатея (1585) Сервантеса и Аркадия (1598) Лопе де Вега.

Тогда же появились "мавританские" романы, посвященные жизни мавров: анонимная История Абенсерраха и прекрасной Харифы и Гражданские войны в Гранаде (ч. I – 1595, ч. II – 1604) Хинеса Переса де Ита (ок. 15 – ок. 1619).

Черты плутовского романа наиболее отчетливо выразились в романе неизвестного автора Жизнь Ласарильо с Тормеса, его удачи и злоключения, получившем широкую известность. В 1559 инквизиция внесла его в список запрещенных книг из-за антиклерикального содержания. Первый том Жизнеописания Гусмана де Альфaраче, дозорная башня человеческой жизни Матео Алемана (1547–1614?) вышел в 1599, второй – в 1604. Наряду с реалистическим рассказом о проделках пикаро в романе важное место занимают философско-нравственные рассуждения в духе католицизма.

17 монологов.

Принц провел своеобразный "следственный эксперимент". "Зрелище - петля, чтоб заарканить совесть короля", - говорит принц. Находясь сам перед выбором, Гамлет ставит в ту же ситуацию короля Клавдия. Если убийца покаялся, принц, возможно, простил бы его. Клавдий встревожен, но до покаяния ему далеко. Клавдий уверен в том, что истинная причина смерти его предшественника никому неизвестна. Так Гамлет убеждается в правоте своих подозрений, получает подтверждение слов призрака. Так план мести продвигается еще на один шаг вперед.

На поздней стадии первобытно-родового строя начинает оформляться западноевропейский эпос. Опирается он на художест­венный арсенал мифа и сказки. Отражая рост исторического соз­нания средневекового человека, эпос пребывает в постоянном раз­витии, а в VII-VIII вв., когда определяются контуры феодальной государственности, переживает как бы второе рождение. Это и дает основание говорить о двух этапах эпоса: архаическом (догосударственном) и героическом (государственном).

Древнейшим образцом эпического творчества народов Запад­ной Европы следует считать древнеисландские эпические песни. Созданные скандинавами в дописьменную эпоху, песни эти были занесены в Исландию в период ее освоения в конце IX - начале Х в. В XIII в., во время расцвета письменности в Исландии, был составлен рукописный сборник на пергаменте, содержащий 29 эпических песен. Долгое время оставаясь неизвестным, сборник был обнаружен лишь в XVII в. и получил название "Старшая Эдда". К этому времени слово "Эдда" (точное значение которого оста­ется неясным) было закреплено за книгой исландского ученого Снорри Стурлусона (XIII в.), в которой пересказывались многие древнескандинавские сказания и излагались основы поэтики певцов-сказителей" - скальдов. Песни рукописного сборника были признаны более ранними и по происхождению, чем книга Снорри, которую поэтому и стали именовать "Младшая Эдда".

Песни "Старшей Эдды" принято делить на песни о богах и песни о героях. И в тех, и в других песнях "Эдды" масштабы кос­мические и почти нет конкретных исторических, географических, временных реалий. Мир разделен на три сферы: высший мир бо­гов, подземный мир чудовищ, серединный мир людей. Боги антро­поморфны: они и похожи на людей, они и их союзники в борьбе с темными силами зла. Концепция жизни - трагична: и боги, и ге­рои смертны. Но предстоящие беды и катастрофы не лишают геро­ев силы духа, не ввергают их в отчаяние и апатию. Человек героически идет навстречу своей судьбе; доброе имя, посмертная слава - его главное достояние.

Среди мифологических песен "Старшей Эдды" одна из самых значительных "Прорицание Вёльвы" - своеобразное введение в мифологическую систему древних скандинавов. Оформлена песня как монолог: колдунья-прорицательница Вёльва повествует верхов­ному богу Одину о прошлых, настоящих и будущих судьбах мира.

Некогда - говорится в песне - не было ни песка, ни моря, ни небосвода, ни земли, не росла трава, а жил лишь великан Имир, из тела которого был создан мир. Один и его братья сотво­рили Мидгард - среднее пространство - место обитания человека. Первых людей - Аск и Эмбля - в виде древесных прообразов ясеня и ивы нашли боги на берегу моря и дали им дыхание, дух, тепло, окрасили лица румянцем. И был некогда "золотой век". А потом наступили страшные времена. Беду пришли вместе с вой­ной богов: асов и венов. А дальше следует рассказ о том, как на­рушили свои клятвы боги, как принял смерть светлый бог Бальдр, любимый сын Одина, и уже другой сын Одина - Вали "не мыл ла­доней, не чесал волос", пока не поразил убийцу своего брата.

Трагические судьбы мира с еще большей силой раскрываются в рассказе о рождении гигантского волка Фенрира. Справиться с ним богам будет не под силу, а самому Фенриру назначено прогло­тить солнце. Тем временем мир людей ввергается в пучину крова­вой жестокости. Полного морального падения: братья будут биться с братьями, родичи с родичами, человек не будет щадить человека. А там и померкнет солнце, и земля скроется в море. Так рисует прорицательница вселенскую картину гибели мира.

Но финал песни назначен вселить веру в то, что вернется "золотой век": видится вещунье сияющий чудный чертог, где будут жить верные дружины, которым суждено вечное счастье.

Героические песни "Эдды" более конкретны по своему содер­жанию. Повествуют они о трагических судьбах отдельных людей, накрепко связанных с бедами и горестями своего сообщества. Обычно это рассказ о межплеменных отношениях, о битвах и рас­прях, о мстителях и мстительницах. Каждая отдельная песня пове­ствует лишь об определенном отрезке жизни героя; о том, что бы­ло до этого и что последовало потом, обычно можно узнать из других песен. Бывает и так, что одно и то же событие в песнях трактуется по-разному, К тому же в песне названо множество имен, узнать о которых можно лишь из других сказаний. Определенно видно: эпические песни напрашиваются в цикл; последующий затем процесс циклизаций явится закономерным этапом на пути возникновения объемной эпической поэмы.

В эддических песнях о героях много лиц, о судьбах которых повествуется в целом ряде песен. Это Атли, Сигурд, Брюнхильд, Гудрун. Трагические судьбы и ужасающие деяния каждого из этих героев потрясают. Но песни не дают моральных оценок героям. Подходить к этим людям с обычной меркой нельзя. Все, что свя­зано с ними, неслыханно, а значит, по представлениям того време­ни, героично. Так, Сигурд поражает чудовищного дракона и завла­девает его кладом. Но самому герою уготована страшная смерть братьями его жены Гудрун. "Надвое был разрублен Сигурд в глухом лесу", а по другой версии - убит в собственной постели. Убийства Сигурда добивалась Брюнхильд: с ней он был связан клятвой вер­ности, которую потом нарушил. Узнав о гибели Сигурда, Брюн­хильд "единственный раз от души рассмеялась" - наконец-то она отмщена! Но перенести смерть любимого не могла. "После смерти Брюнхильд было сложено два костра, один - для Сигурда, и этот костер сгорел первым, а Брюнхильд была сожжена на другом кост­ре" ("Поездка Брюнхильд в Хель"). Второй муж Гудрун Атли ко­варно убивает ее братьев: у Хегни "острым ножом было сердце из груди исторгнуто", Гуннара бросили в змеиный ров. И тогда Гудрун мстит своему мужу страшной местью: она убивает своих сыно­вей и мясом детей угощает их отца Атли. Смешав кровь с пивом, она подает страшный напиток в чашах, изготовленных из черепов мальчиков. Затем убивает Атли, а его жилище предает огню.

Героические песни "Старшей Эдды" величаво эпичны, но не лишены они и лирических нот. И ведущий мотив их - щемящая элегия, рожденная скорбью и болью.

Богатейшая эпическая литература была создана кельтами. В древности эти племена селились на обширных территориях Евро­пы. Во времена возвышения Римской империи кельты были час­тично романизированы, а памятники их поэтического творчества безвозвратно утрачены. Так, к примеру, произошло после покоре­ния римлянами Галлии в I в. до н. э. Благополучнее обстояло дело с культурой кельтов, расселившихся на Британских островах. В пе­риод Раннего средневековья главным центром их культуры стано­вится Ирландия. Характерно, что христианизация Ирландии в V в. не изменила отношения к поэтическим памятникам язычества, а даже, напротив, способствовала их сохранению. Вместе с христианством в Ирландию пришла письменность, а при монастырях, ко­торые в короткий срок во множестве появились здесь, возникли мастерские по переписыванию книг - скриптории. Так была про­должена традиция, уже существовавшая в континентальной Евро­пе: монах должен не только молиться, но и заниматься физическим и умственным трудом, читать и переписывать книги. Следует заме­тить, что ирландские монахи проявили удивительное внимание к культуре старины: поэтические сказания записывались, сохраня­лись, их не возбранялось изучать в школах.

Невосполнимый урон кельтской культуре был нанесен позже: в VIII-Х вв., в связи с вторжением в Ирландию викингов, и с XI в., когда происходило завоевание страны англо-норманнами. Именно в этот период многие ирландские монастыри были раз­граблены и разрушены, а число погибших рукописей не поддается учету.

Несмотря на гибельные последствия завоевательных войн, до нашего времени дошло много памятников древнескандинавской литературы. Это прозаические произведения со стихотворными вставками обычно в тех местах, где особенного напряжения дости­гают драматизм или лирические ноты. Уже в Новое время эти по­вествования стали называть сагами (сказаниями), исландцы имено­вали их "историями", "повестями".

В ирландских сагах по сравнению с песнями "Старшей Эдды" значительно приглушены космические масштабы; акцент в боль­шей степени сделан на подвигах и деяниях отдельных героев, жиз­ненные цели которых определены интересами семьи и рода. Ком­позиция саг незамкнутая. Все они напрашиваются в циклы, объединяющим началом которых является или история героя (уладский цикл, цикл Финна), или некоторые общие проблемы бытия (мифологические саги, саги о плавании в страну блаженст­ва).

Значительнейшей частью ирландского эпоса является уладский цикл, древнейшая версия которого дошла до нашего времени в ру­кописи, датируемой началом XI в. и получившей название - из-за качества ее пергамента - "Книга Бурой Коровы".

Центральным героем цикла является богатырь Кухулин, дни жизни которого легенда относит к I в. н. э. Образ Кухулина - од­но из величайших созданий поэтического гения древних ирланд­цев. И сегодня его имя окружено в Ирландии высочайшей славой, он всенародно признанный национальный герой. Заметим, что абсолютная безупречность Кухулина не раз отмечена в посвященных ему сказаниях: "Превыше всех прочих любили его женщины Улада за ловкость в играх, отвагу в прыжках, ясность ума, сладость речей, прелесть лица и ласковость взора". Лишь три недостатка были у Кухулин: его молодость, неслыханная гордость своей храбростью и то, что был он не в меру прекрасен и статен ("Сватовство к Эмер"). Кухулин в равной мере сочетает в себе черты мифологического героя, носителя архаического демонизма, и качества земного челове­ка. Эта двойственность, представленная, однако, в органическом художественном единстве, дает о себе знать постоянно, начиная уже с момента его чудесного рождения. Так, по одной версии, он сын бога света и покровителя ремесел Луга; по другой - сын ко­роля Конхобора, вступившего в кровосмесительную связь со своей сестрой. Но в каждой версии матерью Кухулина является смертная женщина Дехтире.

"Биография" героя, которую можно проследить с момента его рождения и до последних мгновений жизни, строится на мотивах, имеющих устойчивый характер в Народном поэтическом творчест­ве. Это невероятные подвиги, совершенные Кухулином уже в дет­стве; выделяется среди них победа над чудовищным псом кузнеца Кулана. Это история героического сватовства героя, смертельный поединок с собственным сыном, посещение потустороннего мира, сражение с побратимом Фердиндом...

Величайшие подвиги Кухулину удается совершить не только благодаря своей силе, отваге и мужеству, но и магической мощи: умению неожиданно преобразиться, умению владеть чудесными приемами боя. Неземное проявляется и в самом облике героя: "Семь зрачков было в глазах юноши - три в одном и четыре в дру­гом, по семи пальцев на каждой ноге да по семи на каждой руке" ("Сватовство к Эмер"). Значительную роль в жизни героя играют мифологические существа: у колдуньи Скатах он проходит обуче­ние, его возлюбленными были богатырская дева Айоре и фея Фанд, его союзниками и противниками - фея Морриган, чародей Ку Рои...

Согласно традициям сказаний этого рода, именно в пред­смертный час восходит Кухулин на высшую ступень своей героиче­ской судьбы. Повествует об этом сага "Смерть Кухулина" - одна из самых возвышенных в цикле. Вечная противница Кухулина - королева Медб насылает на уладов страшное войско, возглавляе­мое обученными магическому искусству сыновьями Галатина. Отправляется на бой и Кухулин, но судьба его уже предрешена: "Испустили женщины крик страдания, скорби и жалости, зная, что уже не вернуться герою..." А на пути к месту сражения угостили героя ведьмы собачьим мясом. Не мог отказаться Кухулин от это­го: ибо дал зарок откликаться на каждую просьбу женщины. Но был ведьмин дар роковым: левой рукой подала она мясо Кухулину - и потеряли прежнюю крепость и левая рука и левое бедро героя. Несмотря на это, отважно сражался Кухулин и множество поразил врагов. Но противостоять силам нападавших не мог: был убит воз­ница героя, потом его конь, а там и сам он был ранен смертельно. И привязал себя тогда Кухулин к высокому камню: "ибо не хотел умирать не сидя, ни лежа, а только стоя". Но Лугайд, сын трех Псов, "ухватил из-за спины волосы Кухулина и отрубил ему голову. Тогда выпал из рук Кухулина его меч и отсек Лугайду правую руку, так что свалилась она на землю. В отместку отсекли Кухулину пра­вую руку. Потом ушли оттуда воины, унося с собой голову Куху­лина и его руку" ("Смерть Кухулина"").

По значению своему ближайшее место к уладскому циклу за­нимают сказания, посвященные финну. Имя героя расшифровыва­ется как "тайное знание" и несет в себе следующий смысл: "Некогда капля чудесного напитка попала Финну на палец; и от­ныне лишь стоит герою положить этот палец в рот, как приобща­ется он к высшим тайнам". Существует и другая версия: мудрецом стал Финн, ибо отведал лосося мудрости. Но Финн не только муд­рец. Он и отважный воин. Именно ему удалось поразить ужасное одноглазое чудовище.

Одна из самых поэтических саг цикла - "Преследование Диармайда и Грайне". Многими своими мотивами предвосхищает она историю трагической любви Тристана и Изольды. Сага рассказыва­ет о том, что старый Финн решил жениться, выбран в качестве не­весты дочь короля Ирландии Грайне. Но жених не по душе Грайне. И вот во время пира девушка угощает всех напитком, навевающим сон. А на "загорелого сладкоречивого воина Диармайда" наклады­вает она "опасные и губительные оковы любви". Зачарованный этими узами, Диармайд бежит с Грайне. Долгих шестнадцать лет продолжаются скитания героев. И все это время бесстрашный Ди­армайд побеждает посланных за ним в погоню могучих воинов и чудовищ - ядовитых псов. Наконец Финн заключает мир с Диармайдом. Уединенно, но благополучно и счастливо жил со своей семьей Диармайд. И росли у него четыре сына и дочь. Но переменчиво счастье, а человек всегда желает большего. Захотелось Грайне устроить пир и пригласить на него гостей, и среди них финна. Без желания согласился на это Диармайд, словно предчув­ствовал он свой печальный конец. И действительно, мудро-коварный Финн устроил охоту, на ней-то страшный кабан смер­тельно ранил Диармайда. Мог Финн вернуть жизнь герою, дав ему испить глоток из своей ладони, - однако не сделал этого. Долго горевала Грайне. Но хитрому Финну удалось склонить вдову на свою сторону. Стали они мужем и женой. А когда сыновья Диар­майда, возмужав и набравшись воинского опыта, решили пойти войной на Финна, Грайне удалось всех склонить к согласию.

Мир ирландских саг - мир суровый. Он испытывает человека по высшей мере его сил и еще более этого. Это мир грандиозного и величественного, загадочного и таинственного. Оценки: хорошо или плохо, нравственно или безнравственно - еще не стали кри­терием. Героически утверждаясь в этом мире, являя неслыханное в деяниях своих, человек сохраняет веру в силу судьбы. А поэтому его невиданные подвиги и ужасающие поступки обычному суду неподвластны.

Архаический эпос как особый тип эпического творчества ис­черпывает себя в VII-VIII вв. Причины этого следует искать в са­мой природе поэтики эпоса.

Эпос - поэтическое отражение исторического сознания чело­века, и то, о чем повествует эпос, понимается как безусловная ис­тина. Этой истиной был мир мифа и мир сказки, на которых вырос и на которые опирался архаический эпос. Но, развиваясь по прин­ципу демифологизации, насыщаясь все более конкретными исто­рическими реалиями, архаический эпос утрачивал свою первона­чальную основу. В свою очередь, развитие государственной жизни ставило перед человеком и новые проблемы, связанные с осознанием его места не только в системе мироздания, семьи и рода, но и в истории. Все это существенным образом меняло саму природу эпического творчества: на смену эпосу архаическому (догосударственному) пришел эпос героический (государственный).

Самым ярким и значительным памятником переходного типа является англосаксонская поэма "Беовульф", которая сложилась или в конце VII, или в начале VIII в. и дошла до нашего времени в единственной рукописи, датируемой Х в. По образцу сказок струк­туру поэмы определяют три центральных подвига героя, причем каждый последующий подвиг сложнее предыдущего.

Имя Беовульф, что значит "волк пчел", медведь, в историче­ских источниках не упоминается. В эпическую поэму герои при­шел из мира мифа и сказки. Изображен Беовульф в поэме как представитель племени гаутов, добровольно возложивший на себя миссию борьбы с чудовищами, "жизнесокрушителями" людей. Прослышав, что в Дании появился страшный людоед по имени Грендель, Беовульф отправляется туда, сравнительно легко одоле­вает чудовище, а вслед за этим уже с большим трудом побеждает мать Гренделя, сражаясь с ней в чужом мире - водной бездне. Проходит пятьдесят лет. В окрестностях страны, которой правит Беовульф, появляется огнедышащий дракон. Беовульф вступает с ним в бой. Дракон поражен, но и герой умирает от смертельной раны.

В главном поэма остается в рамках архаического эпоса. Об этом свидетельствуют чудесные силы героя, дивные подвиги, кото­рые он совершает. Беовульф обобщенно воплощает силу, мощь, неустрашимость всего сообщества, к которому принадлежит: "Он был сильнейшим среди могучих героев знатных, статный и гордый". Враги Беовульфа - мифологические существа, обитатели чужого, демонического мира. Заметную роль играет в поэме мотив драконоборства. Сам же герой выступает как защитник культуры, овладевающий стихиями природы.

Но рассказе борьбе героя с мифологическими существами дан на Конкретном историческом фоне: названы страны, племена и на­родности, отражены отношения между англами и саксами, расска­зано о набегах гаугов на франков, о племенных распрях данов и фризов. Охват исторического мира в поэме широк - и это знак то­го, что преодолевается родо-племенная замкнутость. И в связке с этим рождается объемная поэма с развитым описательным элемен­том, обилие отступлении. Так, к примеру, сражение Беовульфа с Гренделем и его матерью сначала подробно описывается, а затем еще раз о них столь же подробно рассказывает герой после своего возвращения в родные края. Возрастают композиционная строй­ность произведения. Это уже не цепь эпических песен, связанных единым героем, а органичное сюжетное единство.

Заметно отражает поэма и христианизацию англосаксов, кото­рая относится к VII в. Язычники обречены на поражение, успех сопутствует тем, кто чтит Создателя. Всевышний помогает Беовульфу: "Бог-заступник… ткач удачи над ратью гаутской поставил героя". В поэме порой неразличимо сближаются воинские доблести к христианские добродетели героя. Некоторые черты личности и превратности судьбы Беовульфа напоминают жизнь Иисуса Христа.

Финальные сцены поэмы неоднозначны по своему тону. Вы­соким трагизмом, не лишенный жертвенности, окрашен последний подвиг героя. Готовясь к встрече с Драконом, Беовульф "сердцем предчуял соседство смерти". В трудную минуту покинула героя дружина. Сцены смерти Беовульфа и погребального сожжения его тела пронизаны эсхатологическими мотивами. "Стонам пожара вторили плачи", и некая старица "выла над Беовульфом, предрекая страшное время, смерть, грабежи и битвы бесславные"".

Но есть в тех же сценах и ободряющие ноты. Одолеть дракона Беовульфу помогает молодой витязь Виглаф. Он один из дружины Беовульфа не смутился сердцем, остался крепок духом, не дрогнул в трудную минуту, не уронил славы предков. Это он, Виглаф, уст­роил торжественное погребение Беовульфа; причем на погребаль­ном огне сжигают не только тело героя, но и клад, над которым тяготели древние заклятия.

Поэма начинается описанием похорон датского короля Скильда Скевинга и завершается похоронами Беовульфа. Но в каждом случае смерть не означает конца вообще. Горе и радость, отчаяние и надежда идут рядом. И вечно продолжается жизнь.

В период классического, или высокого Средневековья, Западная Европа начала преодолевать затруднения и возрождаться. С X века укрупнились государственные структуры, что позволило собирать более многочисленные армии и до некоторой степени прекратить набеги и грабежи. Миссионеры принесли христианство в страны Скандинавии, Польши, Богемии, Венгрии, так что и эти государства вошли в орбиту западной культуры.

Наступившая относительная стабильность обеспечила возможность быстрого подъема городов и экономики. Жизнь стала меняться к лучшему, в городах расцветала своя культура и духовная жизнь. Большую роль в этом играла церковь, которая тоже развивалась, совершенствовала свое учение и организацию.

Экономический и социальный взлет после 1000 г. начался со строительства. Как говорили современники: «Европа покрылась новым белым платьем церквей». На базе художественных традиций Древнего Рима и прежних варварских племен возникло романское, а позже блестящее готическое искусство, причем развивалась не только архитектура и литература, но и другие виды искусства - живопись, театр, музыка, скульптура.

В это время окончательно сложились феодальные отношения, уже завершился процесс становления личности (XII в.). Существенно расширился кругозор европейцев благодаря ряду обстоятельств (это эпоха крестовых походов за пределы Западной Европы: знакомство с жизнью мусульман, Востока, с более высоким уровнем развития). Эти новые впечатления обогатили европейцев, расширился их кругозор и в результате путешествий купцов (Марко Поло путешествовал в Китай и по возвращении написал книгу, знакомя с китайской жизнью, традициями). Расширение кругозора ведет к формированию нового мировосприятия. Благодаря новым знакомствам, впечатлениям люди начали понимать, что земная жизнь не бесцельна, обладает большой значимостью, мир природы богат, интересен, не создает ничего плохого, он божественен, достоин изучения. Поэтому начали развиваться науки.

Литература

Особенности литературы этой поры:

1) Соотношение между церковной и светской литературой решительно изменяется в пользу светской. Формируются и процветают новые сословные направления: рыцарская и городская литература.

2) Расширилась сфера литературного употребления народных языков: в городской литературе предпочитают народный язык, даже церковная литература обращается к народным языкам.

3) Литература обретает абсолютную самостоятельность по отношению к фольклору.

4) Возникает и успешно развивается драматургия.

5) Продолжает развитие жанр героического эпоса. Возникает ряд жемчужин героического эпоса: "Песнь о Роланде", "Песнь о моём Сиде", "Песнь о Небелунге".

Героический эпос.

Героический эпос - один из наиболее характерных и популярных жанров европейского средневековья. Во Франции он существовал в виде поэм, называвшихся жестами, т. е. песнями о деяниях, подвигах. Тематическую основу жест составляют реальные исторические события, большинство из которых относится к VIII - X вв. Вероятно, сразу же после этих событий возникли предания и легенды о них. Возможно также, что предания эти первоначально существовали в виде кратких эпизодических песен или прозаических рассказов, сложившихся в дорыцарской дружинной среде. Однако очень рано эпизодические сказания вышли за рамки этой среды, распространились в народных массах и превратились в достояние всего общества: им с одинаковым восторгом внимало не только воинское сословие, но и духовенство, купечество, ремесленники, крестьяне.

Поскольку изначально эти народные сказания предназначались для устного напевного исполнения жонглерами, последние подвергали их интенсивной обработке, которая заключалась в расширении сюжетов, в их циклизации, во введении вставных эпизодов, иногда очень больших, разговорных сцен и т. п. В результате краткие эпизодические песни приняли постепенно вид сюжетно- и стилистически-организованных поэм - жест. Кроме того, в процессе сложного развития некоторые из этих поэм подвергались заметному влиянию церковной идеологии и все без исключения - влиянию идеологии рыцарской. Поскольку рыцарство обладало высоким авторитетом для всех слоев общества, героический эпос приобрел широчайшую популярность. В отличие от латинской поэзии, практически предназначенной для одних только клириков, жесты создавались по-французски и были понятны всем. Ведя происхождение из раннего средневековья, героический эпос принял классическую форму и пережил период активного бытования в XII, XIII и отчасти XIV в. К этому же времени относится и его письменная фиксация. Жесты принято разделять на три цикла:

1) цикл Гильома д"Оранж (иначе: цикл Гарена де Монглан - по имени прадеда Гильома);

2) цикл “мятежных баронов” (иначе: цикл Доона де Майанс);

3) цикл Карла Великого, короля Франции. Тема первого цикла - бескорыстная, движимая лишь любовью к родине служба верных вассалов из рода Гильома слабому, колеблющемуся, часто неблагодарному королю, которому постоянно угрожают то внутренние, то внешние враги.

Темой второго цикла является мятеж гордых и независимых баронов против несправедливого короля, а также жестокие распри баронов между собой. Наконец, в поэмах третьего цикла (“Паломничество Карла Великого”, “Борта Большеногая” и др.) воспевается священная борьба франков против “язычников”- мусульман и героизируется фигура Карла Великого, предстающего как средоточие добродетелей и оплот всего христианского мира. Самой замечательной поэмой королевского цикла и всего французского эпоса является "Песнь о Роланде", запись которой относится к началу XII в.

Особенности героического эпоса:

1) Эпос создавался в условиях развития феодальных отношений.

2) Эпическая картина мира воспроизводит феодальные отношения, идеализирует сильное феодальное государство и отражает христианские верования, христианские идеалы.

3) В отношении истории, историческая основа просматривается четко, но при этом она идеализируется, гиперболизируется.

4) Богатыри - защитники государства, короля, независимости страны и христианской веры. Всё это трактуется в эпопее как общенародное дело.

5) Эпопея связана с фольклорной сказкой, с историческими хрониками, иногда с рыцарским романом.

6) Эпопея сохранилась в странах континентальной Европы (Германии, Франции).